Грозные чары. Полеты над землей

Приехав на другой день в Цехштайн, мы увидели все то же, что и в Хоэнвальде: яркие афиши, неторопливое движение последних повозок циркового каравана, походный городок в поле у деревни, большой купол на фоне зелени, знакомые лица и вагончики.

Деревня лежала в долине около мили в ширину, которую с севера на юг прорезала ленивая извилистая речка. По краям долины поднимались округлые холмы; они постепенно переходили в склоны, поросшие лиственными деревьями, а еще выше взмывали горные кручи, темнеющие хвойным лесом. На самом верху серебрились голые скалы. Речное русло плутало среди камней. В одной из его излучин и расположилась эта деревушка с изящной кирхой, мостиком, водяной мельницей и винной лавкой. Только пройдя дальше за излучину, мы увидели замок.

Одна из гигантских скал резко выдавалась вперед, оттеснив реку. Сама скала, выветренная и совершенно отвесная, тоже походила на зубчатую стену замка, обрывающуюся прямо в речную воду. Узкий хребет соединял эту скалу с горным массивом. Ярусы темных сосен образовывали поразительный контраст с изумрудной зеленью раскинувшихся внизу лугов и голубизной полуденного неба. На самом краю выступающей скалы стоял миниатюрный замок Цехштайн, похожий на картинку из книги сказок. Но это был настоящий романтический замок, с башенками и куртинами, с зубцами и узкими щелями бойниц, с цветными гербами, нарисованными на камне. Там был даже свой мост, правда не подвесной, но настоящий каменный мост между лесом и воротами замка. Из-под него по отвесной скале бежали струи небольшого водопада. К замку вела узкая дорога, отходящая под прямым углом от главной деревенской улицы и пересекающая русло реки. По ее бокам стояли столбы с геральдическими знаками. Несмотря на бережно сохраняемые средневековые фортификационные сооружения, замок вовсе не выглядел мрачным и неприступным. От него веяло необычайной прелестью; он скорее походил не на экскурсионный объект, а на человеческое жилье.

Когда наш маленький автомобиль с трудом преодолел извилистый подъем, мы обнаружили, что ведущий к замку мост вовсе не такой хрупкий, каким выглядел снизу. Это была мощная и ничуть не пострадавшая от времени конструкция, достаточно широкая, чтобы по мосту могла проехать машина. Он уходил прямо под арку ворот, а за ней открывался мощеный дворик.

Широкая лестница, вырезанная из сосны, вела на галерею. В углу поблескивал зелеными изразцами настоящий камин, который не было надобности топить в это время года. И только на массивном деревянном столе возвышался кассовый аппарат, а рядом лежали бланки и прочие необходимые принадлежности. Портье, одетый в жилет и зеленый суконный фартук, принес наш багаж и показал, где нужно зарегистрироваться, а сам дожидался, когда можно будет проводить нас в номера. Я хотела подняться вверх по лестнице, но он остановил меня, объявив с плохо скрываемой гордостью:

– Прошу сюда, gnädige Frau. У нас есть лифт.

Наверное, на моем лице отразилось крайнее изумление. В таких местах зачастую не бывает даже водопровода, не говоря уже о лифте. Портье улыбнулся:

– Понимаю, это для вас неожиданность. Мы его установили совсем недавно, этим летом. Большое удобство.

– Конечно! Это просто замечательно.

– Сюда, пожалуйста. Здесь, к сожалению, нужно немного пройти по коридору в сторону кухни, но вы поймете, почему граф не хотел вторгаться в центральную часть замка. Было бы жаль портить резные настенные панели.

Мы шли за ним по тускло освещенному коридору, бесшумно ступая по коврам, устилающим каменные полы.

– Граф? – переспросила я.

– В замке живут граф и графиня, – объяснил портье. – Это старинное родовое имение. Комнаты хозяев находятся в другом крыле. – Он указал кивком в противоположном направлении.

По всей видимости, граф с графиней сохранили за собой южное крыло замка, а центральную часть, выходящую окнами на мост, превратили в гостиницу.

– Неужели они сами занимаются гостиницей? – спросила я.

– Нет, сударыня, у нас есть управляющий, но графиня проявляет к нашим делам большой интерес. А вот и лифт.

Мы остановились перед тяжелой деревянной дверью с коваными шляпками гвоздей и такими же петлями. В Австрии такие двери я видела повсюду. Сбоку от нее оказалась электрическая кнопка, спрятанная под декоративной кованой накладкой. Лифт двигался бесшумно; это был, к моему ужасу, самый современный образец, рассчитанный на самообслуживание, с приборной доской, напоминающей компьютерный центр. Через три секунды – или так мне показалось – мы уже выходили на третьем этаже.

Мой номер, просторный и элегантно отделанный, выходящий окнами на живописную долину, располагался примерно в середине коридора. Отсюда можно было подняться в одну из очаровательных башенок, придававших замку сказочный вид. В углу квадратной комнаты находился круглый эркер, где стоял письменный стол с парой стульев. Узкая дверь, похожая на амбразуру, вела на балкон.

Не успела я распаковать вещи, как Тимоти возвестил о своем приходе осторожным стуком в дверь.

– Потрясающее местечко, верно? Но тут даже как-то страшновато чаю попросить! Как ты считаешь?