Грозные чары. Полеты над землей

– Вы же не думаете, что я стал бы соваться в такое местечко, как это, не разузнав сначала все как следует? Некоторые из слуг живут в деревне. Они были на представлении, и не составило никакого труда потом разговорить их и выяснить, какие здесь постояльцы. В этой части света нет привычки запирать на ночь двери отелей; кроме того, я предположил, что, раз им вечно не хватает персонала, маловероятно, чтобы здесь дежурил ночной портье… во всяком случае, он не торчит там целую ночь. Так что мне оставалось только войти и заглянуть в регистрационный журнал, чтобы выяснить номер вашей комнаты, а заодно удостовериться, что ваш муж все еще не приехал. – И снова та же ухмылка. – Поэтому не стоит меня запугивать, мадам, убеждая, что сейчас войдет муж и схватит меня здесь. Но если даже и так… – он тряхнул пистолетом, – я могу справиться с ним так же легко, как с вами, разве нет?

«Нет, безмозглая скотина», – подумала я, но вслух не сказала. Я не хотела показать, какое чувство облегчения сейчас испытывала. В чем бы ни крылась причина его появления, было ясно: он не искал встречи с Льюисом; к тому же он явно не отождествлял Льюиса с Ли Эллиотом. Едва ли он мог выяснить, что в замке ожидается Эллиот: я ведь знала, что Йозефу об этом должны были сообщить только после его возвращения из цирка, а к тому времени прислуга, живущая в деревне, уже должна была покинуть отель. Итак, Льюис был на пути сюда, хотя Балогу это осталось неизвестным, и вместо неловкого испуганного туриста, каким, видимо, он представлял себе моего мужа, ему придется столкнуться с профессионалом, который будет по крайней мере раза в два покруче его самого.

Я сказала:

– Замечательно. Вы добились своего. Вы меня напугали, побили и совершенно недвусмысленно показали – мне придется делать то, что вы велите. Так, может быть, пора уже объяснить, в чем дело? Зачем вы сюда явились? Что вам нужно?

– Седло, – сказал он.

Я уставилась на него:

– Что?

– Седло. Когда я увидел на вас ту самую брошку, я даже не предполагал… но потом Элмер рассказал мне о лошади и добавил, что седло вы тоже забрали с собой. Где оно?

– Не понимаю. Зачем оно вам?

– Вас никто и не просит понимать. Просто отвечайте. Куда вы его дели?

Я молча смотрела ему в лицо. Внезапно мне показалось, что я все поняла; и теперь очень важно было последить за собой, чтобы даже нечаянно не взглянуть в сторону туалетного столика, где лежала в ящичке завернутая в платок горсточка «драгоценностей», срезанных сегодня с конской сбруи.

– Седло в конюшне, – заявила я, надеясь, что тон у меня был достаточно удивленным. – Где же еще ему быть?

Он нетерпеливо дернулся, но в этом быстром, едва уловимом движении было заключено столько затаенной ярости, что я вжалась в подушки.

– Врете. Разумеется, я сначала побывал там. Не надо меня за дурака держать. Один из работников сказал мне, что у старика все еще сохранились конюшни, поэтому я отправился прямо туда, чтобы осмотреться. Я видел, как вы пустили лошадь пастись на склоне горы, и смекнул, что седло, скорее всего, находится в стойле. Однако там и следа его нет. Вы специально приволокли седло сюда, чтобы покопаться в нем без помех? Где оно?

– Зачем мне в нем копаться? Оно в конюшне, в ларе для зерна.

– В ларе для зерна? Что еще за сказки? Не смейте мне врать, дурочка, а то…

– Какой смысл мне врать? Я всего лишь хочу, чтобы вы убрались отсюда как можно быстрее. Не знаю, зачем вам нужно седло, и меня это не волнует. Я не настолько глупа, чтобы драться за него – тем более без малейшей надежды на успех. Говорю вам чистую правду: я положила его в ларь для зерна. В конюшне есть крысы, я видела следы их пребывания и не хотела оставлять седло им на съедение. К вашему сведению, эти ящики обычно делают из металла исключительно ради того, чтобы уберечь зерно от крыс. Вы найдете седло в ящике рядом с дверью в каретный сарай. – Все это время я придерживала одеяло на груди и теперь демонстративно его расправила горделивым, как мне казалось, движением, давая понять, что разговор окончен. – А теперь не соизволите ли убраться отсюда ко всем чертям?

Но он остался на месте и уже знакомым движением повел пистолетом:

– Вставай и одевайся.

– Что-о?

– Что слышала. Поторапливайся.

– Зачем это? О чем вы говорите? Что вы собираетесь делать?

– Пойдешь со мной.

Я все так же крепко удерживала одеяло под подбородком, но чувствовала, что мое высокомерие потихоньку тает и меня снова начинает трясти.

– Но я… я же сказала вам правду. Зачем бы я стала врать? Говорю вам, седло находится в ларе для зерна. Почему бы вам самому не спуститься туда, взять его и уйти?

Снова это нетерпеливое движение, полное угрозы.

– Ты думаешь, я так просто уйду, а ты останешься здесь и поднимешь весь дом на ноги? Пойдем вместе, и не смей спорить! Делай, как я говорю, и вылезай из постели! – Рукой с пистолетом он указал на ту сторону кровати, которая была дальше от телефона и двери.