Ярость

Имя Белый Меч гудело в ушах Шасы все время заседания комитета по вооружению. Они обсуждали новые ракеты «земля – воздух», но Шасе было очень трудно сосредоточиться. На него нахлынули воспоминания о его дедушке, хорошем и добром человеке, которого Шаса так любил и который был убит Белым Мечом. Его смерть стала одной из самых тяжелых трагедий его молодости, и ярость, которую он испытал из-за того жестокого убийства, вспыхнула в нем с новой силой.

«Белый Меч, – думал он. – Если я узнаю, кто ты такой, пусть даже спустя все эти годы, ты заплатишь, и проценты по этому долгу будут немалыми».

Манфред де ла Рей, уйдя от Шасы, направился прямиком в свой кабинет в конце коридора. Его секретарь что-то сказала, когда он проходил мимо ее стола, но он, казалось, не слышал ее.

Он запер дверь кабинета, но не сел за массивный стол красного дерева. Он беспокойно расхаживал по кабинету, его глаза ничего не видели, а тяжелая челюсть двигалась, словно у бульдога, грызущего кость. Достав из кармана носовой платок, он отер лицо, потом остановился перед зеркалом, висевшим на стене за его столом, чтобы рассмотреть свое отражение. Он был так бледен, что его щеки казались голубоватыми, а глаза походили на свирепые глаза раненого леопарда, попавшего в капкан.

– Белый Меч, – прошептал он.

Прошло двадцать пять лет с тех пор, как он пользовался этим кодовым именем, он помнил, как стоял на мостике немецкой подводной лодки, в темноте приближаясь к суше, его волосы и густая борода были выкрашены черной краской, и он смотрел на сигнальные костры на берегу, туда, где его ждал Рольф Стандер.

Рольф Стандер был с ним во все опасные дни отчаянных предприятий. Многие свои операции они планировали вместе, сидя на кухне в коттедже Стандера в маленькой деревушке Стелленбос. Именно там, на той кухне, Манфред объяснил все подробности акции, которая должна была послужить сигналом к победоносному восстанию патриотов-африканеров. И на всех этих встречах присутствовала Сара Стандер, тихая и незаметная, подавая им кофе и еду, никогда ничего не говоря, но слушая. И лишь много лет спустя Манфред смог догадаться, как внимательно она слушала.

В 1948 году, когда африканеры наконец-то получили на выборах власть, которой не смогли добиться силой, тяжелая и преданная работа Манфреда была вознаграждена постом заместителя министра юстиции.

Одним из его первых действий было то, что он затребовал дело о нераскрытом покушении на Яна Смэтса и убийстве сэра Гаррика Кортни. Прежде чем уничтожить папки, он внимательно прочитал все документы и узнал, что их предали. В их среде отважных патриотов был предатель – некая женщина, которая позвонила в полицейское управление и предупредила о готовящемся убийстве.

Он догадался, кем была та женщина, но так и не отомстил в полной мере, выжидая подходящего момента, десятилетиями смакуя мысль о возмездии, наблюдая за горестями предательницы, за тем, как она стареет, страдает и ожесточается, видя пустые усилия мужа преуспеть в юриспруденции и политике и под личиной наставника и советника доводя его до крушения, пока наконец Рольф Стандер не потерял все состояние, имущество и волю к продолжению своих стремлений. Все это время Манфред выжидал идеального момента для нанесения последнего удара мести – и наконец он настал. Сара Стандер пришла к нему, чтобы умолять сохранить жизнь тому ублюдку, которого он вложил в ее утробу, – и он отказал ей. Наслаждение было изысканным и тем более пикантным, что его пришлось дожидаться много лет.

А теперь эта женщина сама проявила мстительность. Манфред этого не предвидел. Он ожидал, что удар сломает и уничтожит ее. Только величайшая удача позволила ему узнать о новом предательстве, задуманном ею.

Манфред отвернулся от зеркала и сел за стол. Он решительно взял телефонную трубку и сказал секретарю:

– Мне нужен полковник Бестер из Бюро государственной безопасности.

Бестер был одним из его наиболее доверенных офицеров.

– Бестер, – рявкнул Манфред, – мне сейчас же нужен ордер на задержание. Я сам его подпишу и хочу, чтобы его исполнили незамедлительно.

– Да, министр. Не могли бы вы назвать мне имя этого человека?

– Сара Стандер, – ответил Манфред. – Ее адрес – Стелленбос, Эйк-Лаан, шестнадцать. Если полицейские не найдут ее там, она в половине шестого должна быть на четвертой платформе вокзала Кейптауна. До задержания эта женщина не должна ни с кем разговаривать, пусть ваши люди за этим проследят.

Повесив трубку, Манфред мрачно улыбнулся. По закону он имел право арестовать и содержать под стражей любого человека в течение девяноста дней и при этом не позволять задержанному никаких связей с внешним миром. А за девяносто дней может произойти многое. Все может измениться, человек может даже умереть. Кто знает? Но эта женщина больше не должна причинять беспокойство.

Телефон на столе зазвонил, и Манфред схватил трубку, думая, что это снова Бестер.

– Да, в чем дело?

– Папа, это я… Лоти.

– Да, Лоти. Ты где?