Ярость огня

Письмо было не подписано, ведомство – не указано, что заставило меня гадать, кто его прислал. Миранда Хейн? Генерал Холмс? Сам Первый Защитник? Убедились ли Холмс и Атрей в своей правоте, увидев, что та самая свобода, которую я отстаивала для прессы, была использована против меня?

Глядя на напряженные лица вокруг меня в арсенале, я вспомнила крики гражданских, слова Мегары, описывающие мои действия, и то, что сказала Миранда:

«Перестань делать, что должно. Начни спрашивать себя, что необходимо».

Я опустила взгляд на записку в своей руке и смяла ее в кулаке.

К черту Холмса и Атрея. Озлобленность граждан, которых я защищала, не будет в новинку, я месяцами приучала себя к ней. Я смогу выдержать и дольше.

У меня был город, который я должна была охранять.

– С этого момента мы обливаем драконов водой, – сообщила я окружившим меня стражникам. – Никаких боевых выстрелов по протестующим. Мы следим за гражданскими и городской стражей.

Наездники переглянулись, их бледные лица блестели от пота. Дарий начал было говорить, но я добавила:

– Все, у кого имеются проблемы с этим, могут остаться здесь.

Я достала седло Аэлы и свой шлем.

28

Агга

ГРИФФ

У меня было всего два дня отпуска, чтобы прийти в себя после воздушного удара. Вернувшись на службу, я узнал, что визит принцессы Фрейды на Новый Питос сопровождался любопытными изменениями: наездники смирения больше не тренировались с флотом.

Вместо этого драконорожденные начали тренироваться с голиафаном Фрейды.

От меня по-прежнему ожидалось, что я буду служить Иксиону и работать в логове драконов. Голиафан, которого тоже нужно было кормить, требовал в два раза больше рыбы, чем весь наш флот, вместе взятый, а корм приходилось возить по узкой тропинке в бухту, находящуюся у подножия Крепости, где она гнездилась. Она спала, если не летала, охотясь в близлежащих водах, потому что ей не хватало нашего корма, но даже в этом случае никто из оруженосцев не хотел задерживаться в компании дракона, чьи глаза были размером с человеческую голову.

Когда я пришел в покои Иксиона впервые после краткосрочного отпуска, то увидел ковры и стол, заваленные широкими листами, исписанными каллийским шрифтом. Я ничего не мог разобрать в них.

– Что это, мой господин?

Но Иксион был слишком встревожен, чтобы отмахнуться от меня.

– Это газеты из Каллиполиса.

Я решил попытать счастье ради Антигоны. В конце концов, у меня неплохо получалось испытывать удачу.

– А откуда у нас эти газеты, мой господин?

Но это было слишком даже для Иксиона.

– Ты собираешься делать свою работу или и дальше задавать глупые вопросы?

Что ж, попробовать стоило. Я оставил его читать дальше.

Мой следующий визит к Антигоне был запланирован на следующий день после Нового года, меньше чем через неделю. Я молился всем святыням, чтобы они с Лео Грозовым Бичом выполнили свое обещание достать мне драхтаназию. Я чувствовал, как скопленная для них информация давит меня, словно полный живот еды: норчианские наездники, которых лишили неба, газеты из Каллиполиса, разбросанные по столу Иксиона, прибывшие сюда Фрейда и голиафан, маячащий в нашем небе. Я не мог представить себе, какие ветра перемен нас ждали впереди, но знал одно: что бы ни принесло нам будущее, ни моему народу, ни оруженосцам не стоило ждать ничего хорошего.

Сама Фрейда вела себя весьма загадочно, хотя остров во всем пытался ей угождать. И поскольку большая часть Крепости была разрушена во время нападения Каллиполиса, устраивать новогоднее пиршество оказалось непростым занятием. Поначалу его собирались устроить в одном из небольших особняков полуаврелианцев, который не сгорел. Но присутствие Фрейды требовало роскошного приема.

Поэтому Радамантус предложил крестьянам Норчии сделать новогодний подарок для гостящей у нас принцессы.

Согласно обычаям, мы платили десятину, которая шла на столы наших господ в праздник Зимнего Солнцестояния, а они, в свою очередь, предлагали нам подношения на Новый год. Так что подарок – это неплохой способ сказать, что в этом году нас обложили двойным налогом. Агга сообщила мне эту новость, сидя на ступеньках на заднем дворе и в поте лица вычищая ведро моллюсков, которых собирала последние несколько дней вместе с детьми на отмелях. Они должны были стать нашим новогодним ужином, а теперь она готовила их для наших господ.

– Как думаешь, этого хватит? – спросила она.

Я присел рядом с ней.

– Достаточно, чтобы Фрейда накормила устрицами собак Радамантуса. Каждый норчианец занимается этим.

Я достаточно прислуживал на пиршествах наших господ, чтобы знать, как будет потрачено крестьянское подношение.

Прошлой ночью выпал снег, завалив переулок сугробом, в котором сцепились в потасовке деревенские дети. До нас долетел визг, и Агга сразу же подняла голову, узнавая голоса малышей. Они мчались к нам, крича друг на друга.

– Скажите ему, – выкрикнула Бекка, которая добралась до нас первой, плача от досады, – что ей есть дело!

– Да нет ей никакого дела, – настаивал Гарет.