IBM. Падение и возрождение великой компании

И, наконец, мы поправим хронологию этой истории. Это дело началось не в 1969-м, как утверждали историки. Оно началось несколькими годами ранее, когда Министерство юстиции начало изучать возможность возбуждения дела против IBM. В сущности, не вполне ясно, когда именно начался этот процесс. Почему это различие в датах важно? Когда юристы и высшее руководство IBM узнали, что Минюст рассматривает вопросы, связанные с нарушением антимонопольного законодательства, они встревожились. Действия Минюста повлияли на стратегию IBM, условия и положения ее предложений (например, на распакетирование), а также на поведение, которого она требовала от своих сотрудников. У IBM было больше опыта в подобных делах, чем у любой другой компании в мире информационных технологий, как тогда, так и сейчас. Менее чем через десять лет руководство IBM поняло, что столкнулось с угрозой самому существованию фирмы[552]

.

Правовой ландшафт, 1950–1970-е

Крупные американские корпорации испытывали беспокойство по поводу антимонопольных аспектов начиная с 1890 года, когда антимонопольный акт Шермана стал законом, после чего последовали и другие законодательные инициативы в виде акта Клейтона от 1914 года и других законов (о патентах, торговых марках и авторском праве). С течением времени фирмы, работающие во все большем количестве отраслей, стали при разработке продуктов и маркетинговых стратегий принимать во внимание в основном три антимонопольных аспекта. Во-первых, закон запрещал компаниям осуществлять монопольный контроль над своими рынками, и они могли быть признаны виновными в нарушении закона, даже если их просто посчитают достаточно могущественными, чтобы это сделать. Поскольку крупнейшие компании приобретали такое могущество, они не могли его не проявлять. IBM не была исключением. Во-вторых, государственные юристы и судьи стремились пресечь «привязку» – практику, вынуждавшую клиентов покупать один или более товаров или услуг при приобретении определенного продукта (так, например, IBM требовала, чтобы клиент, приобретший табулятор, использовал ее перфокарты). В-третьих, когда компании получали патенты на свои изобретения, которые им разрешалось претворять в коммерческие продукты, власти хотели, чтобы они делились правами с конкурентами (лицензировали патенты). Например, в 1950-е Минюст вынудил AT&T сделать это после того, как она изобрела транзистор.

К середине 1950-х через суды прошло достаточно дел, чтобы руководители высшего звена учитывали все три упомянутых аспекта при выработке стратегий разработки продуктов и формировании структуры своих организаций. IBM разделяла обеспокоенность с другими американскими предприятиями, в частности с Alcoa, AT&T и United Shoe Machinery – фирмами, которым доводилось защищаться в связи с антимонопольными тяжбами. Испытания, перенесенные IBM в 1936 и 1956 годах, в ходе которых ее деятельность была ограничена мировыми соглашениями, стали резонансными примерами работы федерального юридического сообщества над развитием конкуренции внутри экономики США.

Главным событием была статья 2 акта Шермана. Она запрещала компаниям сдерживать конкуренцию, а это могло быть вызвано тем, что компания стала большой или начала доминировать на рынке. Этот постулат был центральным в деле, возбужденном Минюстом. Акт Клейтона от 1914 года, по словам исследователя, изучавшего этот закон, «привнес больше конкретики в антимонопольное законодательство благодаря перечислению форм корпоративной деятельности, которые преследуются по закону»; например, незаконными признавались, помимо прочего, ценовая дискриминация, «предоставление исключительных прав продажи» и «контракты с принудительным ассортиментом»[553]. В 1914 году конгресс США учредил Федеральную торговую комиссию (FTC), предоставив ей широкие полномочия по выдаче рекомендаций и регулированию антимонопольных вопросов. Экономические вопросы вызвали оживленную дискуссию среди экономистов, одни из которых поддерживали IBM, а другие – Минюст; дискуссия создала подробную фабулу для судебного дела[554].