IBM. Падение и возрождение великой компании

Но, возможно, Уотсон-младший ближе подошел к истине в последней инстанции, когда отметил, что, сколь бы осторожными ни стали айбиэмовцы на всех уровнях корпорации, рынки продолжали расти. Коммерческие возможности возрастали в такой степени, что в 1980-е компания могла наращивать доходы, увеличивать прибыль и расширять свое мировое присутствие, продолжая при этом испытывать психологические трудности, вызванные осторожностью, замедлением разработки инноваций и разросшейся бюрократией. Том-младший намекал на то, что по самоуверенности и браваде IBM был нанесен удар. Айбиэмовцы, работавшие в тот период, чувствовали себя наказанными, и когда возбужденное государством дело было прекращено, они испытывали скорее облегчение, чем радость. Для большинства это означало, что компания не будет разделена на несколько частей, как это случилось с AT&T. Повлияло ли это дело на другие крупные корпорации, особенно американские? Любая крупная американская корпорация, дела у которой шли хорошо, могла подвергнуться судебному преследованию со стороны либо своих менее успешных конкурентов, либо Минюста. Никто не мог позволить себе игнорировать эти риски, особенно когда во второй половине века Министерство юстиции добилось успеха.

Был ли смысл во всех этих многочисленных исках? Министерство юстиции США потратило огромные деньги, но дело IBM было, по сути, провалом. Однако в деле AT&T Минюст добился своего. Хотя дело IBM, несомненно, поумерило его аппетит по отношению к антимонопольным искам, министерство все же осуществило свое намерение поощрять конкуренцию, поскольку 1980-е и 1990-е стали золотым веком инноваций в области информационных технологий, хотя бо́льшая их часть произошла бы независимо от того, что случилось с IBM. Мы это знаем потому, что компания не была разделена на части и не была сильно ограниченна, но новые технологии все равно появились, быстро трансформируясь в конкурентоспособные коммерческие формы. Они появлялись из множества источников, причем в различных отраслях и странах. Наиболее ярким примером, разумеется, является взрывное развитие Интернета, что, как мы теперь понимаем, было одним из важнейших событий в истории человечества.

Разделение AT&T на части высвободило накопившийся спрос на цифровые телекоммуникации, который ждал своего часа в Канаде и Европе и забил ключом в сфере цифровых телефонных коммутаторов, сотовых телефонов и мобильных вычислительных устройств. Стала бы IBM распакетировать свое программное обеспечение, если бы не опасалась потенциальных антимонопольных действий со стороны Минюста? Есть подтверждения тому, что потенциальный иск правительства подтолкнул IBM к этому решению. Антимонопольные судебные дела способствовали появлению крупной индустрии программного обеспечения, которая в противном случае очень долго оставалась бы гораздо менее масштабной.

В 1980-е среди айбиэмовцев бытовало широко распространенное мнение, что ущерб, нанесенный моральному духу и энергии IBM, был, несомненно, тяжелым. В конечном счете потраченные доллары оказались менее важным фактором, чем то, как работала компания. IBM могла позволить себе жертвовать огромными объемами времени Кэри, которое он тратил на судебное разбирательство, потому что клиенты продолжали приобретать продукты IBM по тем же причинам, что и всегда. Акционеры тоже проявляли лояльность. И все же трудно найти айбиэмовца, работавшего в компании в тот период, который считал бы этот опыт позитивным. Американские сотрудники IBM сохраняли критический настрой по отношению к Министерству юстиции США до конца своих карьер и, как правило, не обсуждали все это даже в своем кругу.

В ходе судебного разбирательства и антимонопольный отдел, и Министерство юстиции изменились. Дело IBM часто называли «Вьетнамом» Минюста, подразумевая, что он проиграл свою войну против IBM и что дело продолжалось так же долго, как и война США в Юго-Восточной Азии, которая чрезвычайно дорого обошлась стране. Однако Марк Аллен Айснер в своем исследовании антимонопольной деятельности Минюста утверждал, что министерство придерживалось малосостоятельных принципов экономики в 1960-е, но к 1982 году стало действовать гораздо лучше. Администрация Рейгана ограничила антимонопольную активность министерства, которая была столь присуща его деятельности с 1950-х и до конца 1970-х[599], хотя Минюст так никогда и не отказался от оценки важности положения на рынке при принятии решения о возбуждении антимонопольных дел[600].