Идеальная совокупность. Том 1

Винниченко встал, шурша какими-то бумагами.

Окунев настороженно прищурился: «Приобщать что-то хочет?»

— Ваша честь, — произнес Винниченко вкрадчиво, мяукающе. — Следствие вводит вас в заблуждение.

— Чего-о?! — возмутился Каблуков.

Судья поднял указательный палец — уважайте оппонента.

— В ходатайстве написано, что мой доверитель якобы ранее судим. Но это неправда, ваша честь. И дело не в том, отбыл он или не отбыл наказание. Приговор мирового судьи отменен в порядке надзора президиумом областного суда. В связи с отсутствием состава преступления. Вот вам, пожалуйста, постановление.

Боря прошагал к столу судьи и протянул несколько листочков, сцепленных жёлтенькой скрепкой.

Ксерокопии, видимо, были не вполне качественными, судье понадобились очки. Извлеченный из футляра аксессуар был из бюджетных, в чёрной пластиковой оправе. В очках Окунев стал похож на сотрудника НИИ из кинофильма времён хрущевской оттепели.

Просканировав документ, председательствующий убедился — внимания он заслуживает.

— У вас ещё что-то? — пламенный взор адвоката декларировал, что предъявленный козырь в загашнике не единственный.

— Да, ваша честь. Следствие также пытается обмануть вас, утверждая, будто мой подзащитный — тунеядец. Ложь! Михаил Николаевич — писатель. Вот, пожалуйста, официальный договор с киностудией на написание сценария к телесериалу. Это подлинник.

Бумага с круглой фиолетовой печатью перекочевала в руки судьи.

— А утверждение о том, что Михаил Николаевич будет совершать преступления, вообще нонсенс. В прошлом он — офицер милиции. Награждён за задержание вооружённых преступников орденом Мужества. Вот удостоверение к ордену. Для обозрения, ваша честь, для обозрения. Это тоже подлинник, если надо, я сниму ксерокопию, не успел просто утром. А вот газета, тут подробно описан подвиг моего доверителя.

Судья взял ветхую на сгибах газетку, развернул и углубился в чтение. События относились к 2000 году. В ту пору Окунев служил в транспортной милиции, чья компетенция ограничивалась железнодорожными перегонами в пределах полосы отвода. О перестрелке с бандитами на трассе М7 «Волга» Окунев не слышал.

Оторвавшись от передовицы, он по-иному взглянул на человека за решеткой, пять минут назад ничего кроме брезгливости не вызывавшего.

— Мнение следователя и прокурора о приобщении документов?

— Разрешите ознакомиться, ваша честь? — высоколобая идеально причёсанная голова Февралёва склонилась в почтительном полупоклоне.

— Знакомьтесь.

Каблуков с Февралёв встретились у стола.

Гене секунды хватило на всё про всё:

— Копия не заверена. Филькина грамота! Не приобщать!

Не умей Февралёв просчитывать ходы, он бы никогда не добился первого спортивного разряда по шахматам. А он получил его в шестнадцать лет! Фланговую угрозу Кирилл узрел издалека. Опыт расследования дел обл-подсудности научил заблаговременно стелить соломку.

Февралёв знал — доводы защиты игнорировать нельзя, проблема сама не рассосется. С другой стороны, негоже показывать слабину.

С теми доказательствами, что есть, в суд не пойдёшь. Опознание нижнего белья — слабый аргумент. Но следствие ещё в самом начале. Если не рисковать, не раскроешь ни одного преступления.

— На усмотрение суда, — вместе с пониманием ситуации к заместителю прокурора вернулся вальяжный бархатный баритон.

Лежавшие на столешнице руки судьи, рычагастые, с широкими волосатыми запястьями, пришли в движение. Они начали перекладывать футляр для очков, перьевую ручку, сотовый телефон. Снова и снова проворно меняли их местами. Так в недавнем прошлом тасовали на фанерке перевёрнутые стаканчики уличные напёрсточники, норовившие обмануть лоха.

— Вы присядьте, — сказал Окунев стоявшим подле стола.

Когда представители власти вернулись на свои места, председательствующий прекратил «крутить напёрстки» и спросил:

— Прокурор, вы можете предоставить суду требование о судимостях подозреваемого?

Февралёв встал, соображая, куда дует ветер.

— Э-э-э… в данный момент нет, ваша честь. Потребуется разумное время.

— Сколько вам понадобится?

Подсказку Февралёв ухватил влёт.

— Прошу, ваша честь, продлить срок задержания на семьдесят два часа.

Судья кивнул головой, одобряя услышанное, и безразличным тоном произнес:

— Получить сведения в информационном центре УВД области, собрать полные данные о личности подозреваемого, в том числе характеристику с места жительства…

Этими словами сообразительная Марина дополнит ходатайство прокурора.

— Вот, и фиг-то! — Окунев увенчал заседание одной из своих многочисленных коронок.

Занесению в протокол фраза по понятным причинам не подлежала.

Адвокат лучился от счастья. Достигнутый результат в условиях, когда суд привык занимать обвинительный уклон, можно было зачесть за победу в первом раунде.

Винниченко откровенно гордился собой. Как он вытаскивал из рукава козырные карты! Одну за другой! На! На!! На!!!

Когда только Борюсик успел все это нарыть? — чесал репу Каблуков.