Идолы театра. Долгое прощание

Конечно, идол театра никуда не исчезнет из человека: Воображаемое составляет имманентное свойство структуры его психики и её необходимый топос. Неомодерн также выстроит свое воображаемое пространство. Эстетика, лишившись своей принудительности, снова уйдет в классический модерный избыток, но человек метамодерна диалектически будет нести в себе постмодерного эстетического Анти-Эдипа, подобно тому, как человек постмодерна нес в себе этического Эдипа. Возвращение к традиционной этике в её буквальном повторении – невозможно: человек после постмодерна уже не может мыслить так, как он мыслил до него, дигитальные технологии распространены, информатизация состоялась. И мы не говорим сейчас о золотой середине между двумя берегами, мы говорим о полном отсутствии берегов, то есть, не о компромиссе между одним и другим, не о некоем Третьем, а о разрыве, о синхронном присутствии модерна и постмодерна, которые, взаимно нейтрализуя друг друга (синтез), образуют предпосылку для зачатия нового каузального ряда (скачок).

Ценностные спектры рационально-моральной античности, мистической литургии религиозного средневековья, эстетического Ренессанса, сциентистского modernity, постмодерного карнавального юмора синхронно сойдутся в нулевой точке удивления и трепета перед лицом нового, чтобы человек смог обнулить их и порвать с ними всеми одновременно ради собственной самости как избытка и нехватки, как истинного события в истории, то есть, – вне-пребывания, экзистенции, трансценденции, бессмертия. Но здесь нет ничего от интегральной эзотерики двадцатого века, потому что речь идет не о глобалистской версии крипто-мистической медитации о транскультуре, а о сотворении себя человеком заново, вне глобального мира. Речь также не идет о классической философии диалога «всех со всеми», на «плюральных» основаниях, – скорее, речь идет о структурной трансформации диалога в аспекте его субъективации и универсализации. В неомодерне диалог избавится от постмодерных искажений, свойственных обществу либеральной толерантности.

Разочарование в философии диалога, коммуникативным сетевым экстазом, вновь актуализирует в оптике неомодерна гегельянскую мысль Владимира Соломоновича Библера о синтезе онтогенеза и филогенеза в педагогике – в системе воспитания человека в ритме большой истории[253]. Сингулярность отражает универсальность: на территории субъекта макроистория и микроистория сходится, человек проходит в своем индивидуальном развитии те же этапы, что человечество – в коллективном. Античность соответствует детству личности, средневековье – отрочеству, модерн – юности, постмодерн – отклонению от идеалов детства, отрочества и юности в момент возрастного кризиса. Конечно, адеквации эти являются весьма приблизительными, отражая склонность ребенка к образно-пластическому мышлению, свойственному для эллинов, склонность подростка – к чисто умозрительному теоретизированию, свойственному для человека средневековья, склонность юноши – к рационализации жизненного опыта, свойственной модерну. Воспроизвести в онтогенезе филогенез – довольно сложная задача для Воображаемого, для метафоры зеркала, коей является человек. Трудно быть зеркалом мира, чтобы мир стал зеркалом Я, потому что отражение не схватывает отражаемого, объемлющее не становится объемлемым. В этом тайна Боговоплощения в софиологии и бессилие языка в семиотике.