Идолы театра. Долгое прощание

Но так случается, что проблемы регионов, не ориентированных на глобальный рынок, а ориентированных на Россию, коллективным Западом «не замечаются», как и «не замечается» им откровенный национализм Украины при внешней критике глобалистами моноэтнических государств. Движения в регионах – хороши, если глобальны. Движения в регионах – плохи, если настроены антиглобалистически. Национальные государства – плохи, если не вписываются в глобальность, и хороши, если ей соответствуют. Двойные стандарты в отношении к регионам и в отношении к государствам отражает типичное для мультикультурализма разделение местностей и субъектов на «хороших других» и «плохих других», удобных и неудобных, «токсичных» и «благоприятных», имеющих подходящую или неподходящую для рыночной экономики ментальность. В этом и состоит абсолютный транснациональный контроль над многонациональным и многокультурным миром. Искусственные земли локусов – это «хорошие другие». Естественно образованные цивилизационные очаги топосов – исторически «плохие другие». «Конец истории» пытался их отменить, но закончился сам.

2.5. Казус Бжезинского: правдивая ложь против лживой правды

Пережив негативный опыт фрагментации, мы стремимся возвратиться к цивилизационному бинарному разделению мира на Восток и Запад, как бы жестко и однозначно это не звучало. Ведь если пресловутая мультикультурная множественность – репрессивна, возвращение через дуализм к тождественности –

неминуемо. Глобализм является проектом преимущественно западных стран. Россия сегодня вступила в открытое противостояние с глобальным миром. Концепция Збигнава Бжезинского об отделении от России автономных зон, которые были бы воротами нации в большой внешний мир по сути стало угрожать её цивилизационным расколом. Отыскиваются зоны пограничного положения (Украина, Белоруссия, Казахстан, Молдавия) с удобными экспортно-импортными потоками и транспортной развязкой, которые постепенно и довольно успешно выводятся западным свободным из-под российского влияния. Они служат инструментом ослабления тех государств, которые западный мир считает нужным оглашать «неправильными», «тоталитарными», «отсталыми», «имперскими» и так далее. В первую очередь, речь идет о России. Россия имеет вполне разумное федеральное законодательство, которое обеспечивает права и возможности отдельных регионов как стратегически важных объектов в довольно открытой системе взаимодействия с миром, но при этом без вреда для своей внутренней региональной структуры, подчиненной общенациональным интересам. Но Западу нужно больше и больше.

Естественно, что Россия, вступая в информационную войну, пытается противостоять агрессии Запада, но мы оказываемся не то, что беспомощными в этой войне, но неспособными удержаться против скользкого коварства пропаганды, которая нарочито демонстрирует свою якобы аполитичность, хотя на самом деле является тотально политической. В этом и состоит ползучесть зла. Интуитивно улавливая это коварство, мы противостоим ему прямым директивным нарративом, как богатырь, который вынимает из ножен меч против роя облепивших его ос. Меч не способен поразить мелких сущностей, он просто рубит воздух. Так и здесь. Мы назвали это «казусом Бжезинского»

и сейчас объясним почему.

Работа Збигнава Бжезинского «Великая шахматная доска (Господство Америки и его геостратегические императивы)» написана, на первый взгляд, весьма утонченным, изящным и «человеколюбивым» слогом, без видимых призывов к фашистскому уничтожению русских. Здесь вы нигде не найдете откровенно антироссийских лозунгов по букве, но имплицитно, в своих коннотациях и подтекстах, вся работа – насквозь русофобская. Радикальная антироссийская идея продвигается при помощи кажущегося аполитичным «гуманизма». Так, с самого начала в тексте идет речь исключительно о «внутреннем оздоровлении России», необходимом для её «демократизации» и «европеизации». То есть, apriori констатируется тот факт, что Россия «больна» неким имперским комплексом. По факту, речь идет о разрушении России при помощи близлежащих локальностей российского влияния, в первую очередь, Украины, о которой автор заявляет следующее, процитируем в оригинале: