Игры и люди

Конечно, есть экзамены, конкурсы, стипендии, всевозможные отличия для способных и компетентных. Но это лишь внешние отличия, а то и паллиативы, которые по большей части остаются плачевно недостаточными; это отдельные поправки, показные образцы-алиби, а не общие нормы и правила. Следует смотреть в глаза реальности – включая ситуацию в странах, которые считают себя единственно справедливыми. И тогда мы заметим, что в общем и целом реальная конкуренция бывает лишь между людьми одного социального уровня, одного происхождения, одной среды. Политический режим здесь мало что меняет. Сын высокопоставленного лица всегда имеет преимущества, чем бы ни обеспечивался доступ к высокому положению. В демократическом (или социалистическом, или коммунистическом) обществе сохраняется острая проблема: чем эффективно уравновесить случайность рождения?

Конечно, права и преимущества, которые она влечет за собой, никак не поддерживаются принципами эгалитарного общества, но фактически они могут оказываться в нем столь же весомыми, как и при кастовом строе. Даже если вводить многочисленные и строго действующие компенсаторные механизмы, призванные ставить всех в один идеальный ряд и давать преимущество лишь за действительные заслуги и за проверенное превосходство, – даже и в этом случае сохраняется фактор удачи.

Прежде всего, он сохраняется в alea наследственности как таковой, которая не поровну распределяет таланты и пороки. Далее, он непременно играет роль даже в тех испытаниях, которые организуются для обеспечения торжества наиболее заслуженных. Действительно, нельзя сделать так, чтобы случай не отдавал предпочтение кандидату, вытянувшему билет с единственным хорошо изученным им вопросом, и не испортил все дело тому бедняге, кого тщательно расспрашивают именно по тому вопросу, который он недоучил. Тем самым в сердце agôn

'a вновь вводится алеаторное начало.

Фактически удача, счастливый случай, умение им пользоваться играют постоянную и значительную роль в реальных обществах. В них сложным, бесконечно разнообразным способом взаимодействуют физически или социально прирожденные преимущества (ими могут быть как почести и материальные блага, так и красота, здоровье или какие-то ценные наклонности) и завоевания воли и терпения, труда и умения (относящиеся к заслугам). По одну сторону – дар богов или удачного стечения обстоятельств; по другую – награда за усилия, упорство, умелость. Точно так же в карточной игре победой увенчивается смешанное превосходство, в котором участвуют и расклад карт и умение игрока. Следовательно, alea и agôn

взаимно противоречивы, но и солидарны. Их противопоставляет постоянный конфликт, и их объединяет сущностный союз.

* * *

По своим принципам, а все более и более и по своим учреждениям, современные общества стремятся расширить область регулярного состязания, то есть заслуг, за счет происхождения и наследственности, то есть случайности. Такая эволюция удовлетворяет требованиям справедливости, разума и наилучшего использования талантов. Поэтому политические реформаторы все время стараются придумать более справедливую конкуренцию и ускорить ее наступление. Однако результаты их усилий остаются скудными и обманчивыми – а кроме того, отдаленными и маловероятными.

Пока же каждый человек, едва достигнув сознательного возраста, легко понимает, что для него уже слишком поздно и игра сыграна. Он пленник собственного удела. Возможно, своими заслугами он сумеет его улучшить, но не выйти за его рамки. Заслуги не позволят ему радикально изменить уровень своей жизни. Отсюда рождается ностальгия по окольным путям, по мгновенным решениям, открывающим перспективу стремительного, хотя бы и относительного, успеха. Такого успеха приходится просить у судьбы, поскольку труд и квалификация бессильны его предоставить.

Кроме того, большинство людей понимают, что им не приходится многого ожидать от своих заслуг как таковых. Они хорошо видят, что другие заслуживают большего, чем они сами, что у других больше ловкости, силы, ума, трудолюбия или стремления к успеху, что те здоровее или памятливее, привлекательнее или убедительнее в глазах окружающих. И тогда, сознавая свою неполноценность, они не связывают надежды с точным, беспристрастно-расчисленным состязанием. Они тоже обращаются к удаче и ищут такой принцип различения, который был бы к ним более милостив. Не рассчитывая победить в турнирах agôn'a, они обращаются к всевозможным лотереям и жеребьевкам, где малоодаренные, глупые, больные, неловкие и ленивые наконец-то оказываются наравне с одаренными и проницательными людьми перед лицом чудесной слепоты этого нового типа справедливости.