ИКРА (СИ)

Тонкий золотисто-рыжий след из кристаллической пыли вёл меня вперёд, где у горизонта начинало проявляться в сером тумане очертание холма. Я упрямо двигался, и холм этот по мере моего продвижения стал превращаться в гору. Я уже различал её каменистую структуру, как в слоёном пироге. Заострённый пик её укутывало пушистое облако, туман, как дым образовывался у подножья, он тянулся вверх, приобретал форму крыла, стремясь взлететь. Я сокращал расстояние, я покорял высоту, упорно следуя за «маяком». Я думал о том, как всегда хотел ломать стереотипы, опрокидывать вертикали, пересекать параллели, оставлять многоточие и расширять горизонты. Я взбирался по каменистому склону, обретя плоть, больше не чувствуя себя бесплотным призраком, потому что ладони мои были исколоты грубыми каменными крошками, костяшки пальцев кровоточили, одежда запылилась и продралась кое-где, колени подгибались, икры напряжённо сводило. Я облизал пересохшие губы, ощутив привкус крови на языке. Взору моему открылась дыра в горной породе, тоннелем ведущая дальше, в пасмурное небо. Пятки сквозь подошву ботинок ощущали округлые покатые камни. Я, пошатываясь, зашёл в тень пещеры и побрёл по тоннелю на свет. Эхо от шагов и выскальзывающих из-под подошв камней стукалось о своды, рикошетом выстреливало в слуховые рецепторы, билось о барабанные перепонки. Я вышел на свет. Глаза на секунду ослепило, рассыпав цветастое конфетти по сетчатке. Мелкие мошки ринулись в глаза и стремительно растаяли. Я стоял у головокружительного обрыва. На расстоянии локтя скала обрушивалась вниз. Слева она уходила ввысь, а вдоль неё легла каменистая дорожка. Вариантов не было. Полуметровый извилистый уступ, идущий вдоль отвесной стены, стремительно обрывающийся безысходностью вниз — мой единственный путь, которым мне предстояло пройти. Медленно, держась цепкими фалангами за выступы породы, я продвигался. С высоты простирался ошеломляющий вид на демонически пепельную долину, змеем далеко внизу извивалась тонкая полоска реки, прячась за выступы гор, громоздящихся ступенчатыми пластами друг на друга. Зрение не позволяло видеть дальше туманных холмов. Но я знал — предела не существует. Аккуратной поступью я добрался до широкой платформы и завернул в небольшую щель между отвесными скалами. Я различил среди камней древнюю каменную лестницу, резко ведущую вверх, - шириной в три мои ладони, вытесанная в камне, местами крошащаяся и идущая трещинами. Во мне проснулось второе дыхание, я интуитивно чувствовал близость цели. Когда я преодолел подъём, взгляду моему открылся древний античный храм-Пантеон.

Пытаясь отдышаться, я вошёл под его купол. Оглядываясь и слегка шаркая уставшими ногами, я проник в цилиндрическое помещение. Лёгкий ветер прошелестел по каменному гладкому полу, прокатив мглистый песок, пыль и сухие окостеневшие веточки сухостоя, тронув мои посеревшие волосы и края растерзанной рубахи. Внутри храма по бокам прятались в тень ниши, которые были абсолютно пусты. Свет проникал через симметричные отверстия в куполе, поддерживаемом двумя рядами колонн. Я поднял голову, разглядывая пожухшие бесцветные фрески на потолке, когда до меня донёсся каркающий крик. Я тут же напрягся, вычислив, что звук доносится из боковой ниши впереди. Скорее всего, мои шаги были услышаны, и ветер донёс мой запах до какого-то создания. Некто уже извещён о моём появлении. В целях безопасности — стоило было бы уйти и найти обход, но лента из кристаллической пыли, летающей под ногами, чётко указывала направление. И я двинулся, тихо, стараясь не дышать. Я прокрался и осторожно выглянул из-за колонны. В нише стояла большая клетка изящной формы, внутри неё, спрятав голову под крыло, спиной ко мне сидела огромная птица, размером со взрослого человека. Увидев клетку, я осмелел и вышел из-за колонны, желая рассмотреть создание. Птица издала пронзительный испуганный вопль и забила крыльями. Тень не могла скрыть её морщинистые птичьи ноги с острыми когтями, как и не скрыла птичье тело, переходящее в женскую обнажённую грудь, едва покрытую лёгким опереньем. Заметив мой внимательный взгляд, птица закричала вновь, пытаясь закрыться крыльями. Я разглядел человеческое лицо, знакомое лицо… Гарпия опустила взгляд. Потускневшие, но всё ещё рыжие волосы волнами падали на грудь. Тонкая шея напряглась, оттопырив перьевой воротник. Это была…

— Соррел? — как можно мягче и спокойнее произнёс я, ощущая, как ссохлось моё горло.

Она сложила мощные крылья и снова прокричала, по-птичьи. Я подошёл вплотную к клетке и протянул руку сквозь прутья, коснувшись уголка её рта. Рот - прежний, человеческий, губы её трепетно задрожали, но человеческие слова не рождались на языке, не срывались и не летели навстречу мне. Они были заперты, как и она.

— Зачем ты ушла? Зачем оставила меня? — сокрушённо спросил я, зная, что она не ответит.

Не сможет.