Иная судьба. Книга II

Потому он и не испытал ничего, похожего на страх или панику, услышав сейчас знакомый по юным годам прихлоп складываемых крыльев и скрежет мощных когтей по черепице. Крыша дворца была плоской, всё ещё мощной, и без труда выдержала бы вес не одного боевого дракона. Амбросий заинтересованно приподнял бровь. Магия, вложенная в защитный контур, не потворствовала обману, а потому снимала с прибывших личины любого рода. И даже обротни и сущности вынуждены были принимать здесь истинный облик. Вот сейчас и посмотрим, кто к нам пожаловал: настоящий дракон, рождённый из яйца, или существо высшего порядка — драконид, изначально появляющийся на свет как дитя человеческое.

Ещё не поздно было призвать городскую охрану: всего лишь нажать на особый завиток в Кольце Рыбака, не снимаемом пастырем человеков ни днём, ни ночью. Но порыв сей был отвергнут со слабой улыбкой. Не стоило оно того. Благодати в понтифике хватало на раздачу не только благословений.

К тому же, существо, прорвавшее защиту такого уровня, не вызвав при этом ни малейшего возмущения магического фона, явно знало Слово-допуск. А таковых существ и людей оставалось в мире весьма и весьма немного. И уж друг для друга они угрозы не представляли, а, в общем-то, даже, напротив…

Амбросий повернулся к парапету, опершись о шершавую гранитную поверхность, когда-то отполированную, но сейчас порядком посечённую дождями и солёными влажными ветрами Средиземноморья. Вдохнул полной грудью в предвкушении чего-то необычного, интересного. Да простится ему суетность, недостойная священнослужителя, но так отрадно было бы встретиться с чем-то, выходящим за рамки обыденности и рутины! Очень хотелось. Луна, выглянув из-за облака, расплескала блики по чёрной глади — от подножий гор до береговой кромки, невидимой с террасы за макушками олив и кипарисов. Сиянием залило белые стены рыбацких мазанок, кладки храмов и палаццо, плиты под ногами понтифика, сделав тени плотными и густыми. И из одной такой, скрывающейся за навесом галереи — Амбросий почуял это спиной, не оборачиваясь — вышел человек.

Неторопливые шаги прозвучали совсем рядом. На парапет легли ещё одни руки — изящные, аристократические, кисти немолодого мужчины, с чуть утолщёнными суставами и проступающими венами, с ухоженными ногтями, с родовым перстнем на большом пальце. Случайное движение — и сверкнул в лучах Селены хорошо известный герб, отбросив сноп лунных зайчиков, тотчас потонувших в бархате несколько старомодного чёрного камзола.

— Приветствую, ваше Сссвятейшество. Прошу изсссвинить за столь поздний визсссит…

Прибывший учтиво поклонился. Обилие свистящих звуков невольно заставляло подумать, что человеческая речь давалась ему нелегко… или непривычно? Понтифик ответил поклоном, чрезвычайно напоминающим светский.

— И я приветствую вас в этом месте, откуда пошла земля Латинская, ваша светлость. Вы ведь здесь впервые? Насколько мне известно, вы лишь однажды посещали прекрасную Италию, да и то проездом, предпочитая, в основном, места ближе к Валенсии и Андалузии…

— Было, было, — ничуть не удивившись, ответствовал ночной гость. — По молодости, чувствуя неодолимую тягу к позссснанию мира… Да и война, знаете, ли, требовала личного участия. Но зсссатем, приняв после своего деда бразды власти, почти не покидал родные края. Вы же знаете, каково это — сорваться с места, будучи привязан к нему тысячью пут. Допуссстим, если я предложил бы вам прямо сссейчас совершить некое путешествие…

— На собственной спине? — с любопытством, прямо-таки мальчишеским, уточнил собеседник.

Гость засмеялся.

— У меня была возсссможность испытать её на прочность. Уверяю, ваше Сссвятейшество, я донёс бы вас с лёгкостью до Эссстре и обратно.

— Эстре… — Глаза понтифика затуманились. — Ах, если бы вы знали, как мне хочется своими глазами увидеть храм Серафима! Но не искушайте, друг мой. Сколько дней вы сюда летели? Или… ночей?

— Четыре ночи. — Немолодой, но крепкий, словно отлитый из бронзы, мужчина развёл руками, и от этого движения под бархатным камзолом заиграли мышцы. «Летательные», — вдруг подумал понтифик. — Что поделать, приходится беречься от нессскромных взоров и лишних слухов. И, конечно, мне ни к чему ссстычки с перепуганными селянами и новоявленными иссскателями подвигов в лице молодых рыцарей. Но по мере полёта крылья мои окрепли, и, думаю, обратный путь зсссаймёт вдвое меньше времени.

— И всё-таки это двое суток… — Амбросий было заколебался, но затем решительно покачал головой. — Да сутки-другие в вашем городе, с обязательными формальностями, да обратный путь… Нет, друг мой, сожалею, но на такой срок я не могу покинуть свой пост в н е з а п н о. Слишком много дел. Да и паника ни к чему, ведь, даже если я предупрежу доверенных лиц о своём временном отсутствии — лавина слухов неизбежна, а это чревато волнениями. Вот если запланировать мой визит, скажем так, месяца через три-четыре… Хотя зима — не лучшее время для путешествий, но схлынет поток паломников и дел, и я смогу, наконец, отдохнуть в дороге.

— По этой причине вы и не пользсссуетесь порталами, как я слышал?