Институт

— Я сказал, что он не обязательно поедет до конца линии. Такой умный ребёнок, как он, догадался бы, что мы отправим туда людей, если выясним маршрут поезда. И я не думаю, что он сойдёт в густонаселённом районе. Особенно в Ричмонде, незнакомом городе и посреди ночи. Возможно, в Уилмингтоне — этот город меньше и уже будет светло, когда 9956-й доберётся туда, — но я склоняюсь к одному из полустанков. Думаю, либо Дюпре, Южная Каролина, либо Брунсвик, Джорджия. Если, конечно, он на этом поезде.

— Возможно, он даже не знает, куда направляется после Стербриджа. В таком случае, он может поехать до конца.

— Если он внутри с кучей помеченного груза, то знает.

Миссис Сигсби поняла, что уже много лет не испытывала подобного страха. Может, вообще никогда. Они рассуждали или просто стоили догадки? И если второе, разве могло прийти им в голову столько дельных за раз? Но это всё, что у них было, поэтому она кивнула.

— Если он сойдёт на одной из маленьких остановок, мы могли бы послать группу захвата, чтобы вернуть его. Боже, Тревор, это было бы просто идеально.

— Две группы. «Опал» и «Руби Ред». Именно «Руби» доставила его сюда. Тогда круг замкнётся.

Миссис Сигсби вздохнула.

— Главное, чтобы он оказался на этом поезде.

— Я вполне в этом уверен, и мне этого достаточно. — Стакхаус улыбнулся ей. — Садитесь за телефон. Разбудите людей. Начните с Ричмонда. Мы платим этим мужчинам и женщинам по всей стране — сколько? Миллион в год? Так что пусть работают.

Тридцать минуть спустя миссис Сигсби вернула трубку на место.

— Если он в Стербридже, то, должно быть, прячется в водосточной трубе, в заброшенном доме или ещё где — в полиции его нет, иначе мы бы об этом знали. Наши люди в Ричмонде и в Уилмингтоне будут дожидаться прибытия поезда, для чего у них уже готовы убедительные легенды.

— Ясно. Отличная работа, Джулия.

Она устало подняла руку в знак признания.

— Наводка даёт весомый бонус, и этот бонус будет ещё весомей — сродни нежданной удаче, — если у наших людей появится шанс схватить мальчишку и доставить его в безопасное место для передачи. Может, не в Ричмонде, потому что оба наших человека там — обычные граждане, но резидент в Уилмингтоне — полицейский. Молитесь, чтобы это случилось именно там.

— А что насчёт Дюпре и Брунсвика?

— Двое наших людей ведут наблюдение в Брунсвике, пастор близлежащей методистской церкви и его жена. И только один в Дюпре, но он местный. Владелец городского мотеля.

20

Люк снова оказался в иммерсионном баке. Зик держал его под водой, а перед глазами кружили огни штази. А ещё они были внутри его головы, что было в десятки раз хуже. Он почти захлебнулся, глядя на них.

Сначала ему показалось, что крик, который он услышал, придя в сознание, был его собственный, и он удивился тому, как сумел издать столь дикий и пронзительный вопль под водой. Затем он вспомнил, что находится в товарном вагоне, который был частью движущегося поезда, быстро замедляющего ход. Это был не крик, а визг стальных колёс по стальным рельсам.

Цветные точки были видны секунду-две, а потом исчезли. Вагон погрузился в кромешную тьму. Люк попытался размять затёкшие мышцы, но обнаружил, что зажат: упали три или четыре коробки с подвесными моторами. Ему хотелось верить, что он опрокинул их, ворочаясь во время страшного сна, но он мог сделать это и силой мысли, находясь во власти чёртовых огней. Когда-то пределом его мысленной силы было скидывание подносов для пиццы с ресторанных столиков на пол или перелистывание страниц книги, но времена изменились. Он изменился. Сколько ещё всего он не знал, да и не хотел знать.

Поезд замедлился сильнее, постукивая колёсами на стыках рельс. Люк понимал, что находится в довольно затруднительном положении. Его тело пока что не было в состоянии «красной тревоги», но уже определённо достигло «жёлтого кода». Он был голоден и это было плохо, но пустой желудок явно проигрывал жажде. Он вспомнил, как скользил по берегу к тому месту, где был привязан С. С. Поки, и как плеснул холодной водой себе в лицо и зачерпнул в рот. Он отдал бы всё, чтобы ещё раз хлебнуть воды из этой реки. Он провёл языком по губам, но от этого не стало легче — язык тоже был довольно сухим.

Поезд остановился и Люк снова сложил коробки, работая на ощупь. Они были тяжёлыми, но он справился. Он не представлял, где находится, потому что в Стербридже кто-то до конца закрыл дверь вагона «Саутвэй Экспресс». Он вернулся в своё убежище и стал ждать, чувствуя себя весьма паршиво.

Он снова задремал, несмотря на голод, жажду, переполненный мочевой пузырь и пульсирующее ухо, когда дверь вагона с грохотом распахнулась, впустив поток лунного света. Который после темноты показался люку наводнением, когда он проснулся. К вагону задом подъезжал грузовик, а какой-то парень выкрикивал:

— Давай… ещё немного… давай… ещё чуток… стой!