Институт

Он открыл глаза, чтобы избавиться от видений. Один из кувшинов с соком заупрямился и не хотел уходить… затем Люк что-то увидел в пространстве межу новыми ящиками и моторной техникой. Сперва он подумал, что это игра лунного света, который просачивался через зазор между дверью и стенкой вагона, или просто галлюцинация, но когда он дважды моргнул и оно никуда не делось, он слез с газонокосилки и пополз к нему. Справа от него, за дверью вагона мелькали залитые лунным светом поля. Покидая Деннисон-Ривер-Бенд, Люк с изумлением и восхищением пожирал глазами всё, что видел, но теперь внешний мир исчез для него. Он мог видеть только то, что было на полу товарного вагона: крошки от пончиков.

И один кусочек, покрупнее.

Люк поднял его первым. Чтобы собрать крошки поменьше, он намочил слюной большой палец. Боясь, что самые маленькие провалятся в щели в полу вагона, он нагнулся и слизал их языком.

21

Настала очередь миссис Сигсби немного поспать на диване в прилегающей комнате, и Стакхаус закрыл дверь, чтобы ни стационарный телефон, ни интерком не побеспокоили её. Феллоуз позвонил из комнаты связи без десяти три.

— 9956-й покинул Ричмонд, — сказал он. — Мальчика нет.

Стакхаус вздохнул и потёр подбородок, покрытый щетиной.

— Ясно.

— Жаль, что мы не можем остановить этот поезд на запасном пути и обыскать. Чтобы уж точно ответить на вопрос, там он или нет.

— Жаль, что все в этом мире не стоят взявшись за руки, распевая Give Peace a Chance[94]. Во сколько он прибывает в Уилмингтон?

— Должен быть к шести. Или раньше, если выгадает время.

— Сколько у нас там людей?

— Сейчас двое, ещё один на пути из Голдсборо.

— Они знают, что усердствовать не нужно? Усердствующие люди вызывают подозрения.

— Думаю, всё будет в порядке. У них хорошая легенда: ребёнок-беглец, обеспокоенные предки.

— Лучше было бы в порядке. Держите меня в курсе.

В офис без стука вошёл доктор Хендрикс. Под глазами круги, одежда измята, а волосы торчали во все стороны.

— Есть новости?

— Пока нет.

— Где миссис Сигсби?

— Получает крайне необходимый отдых. — Стакхаус откинулся на спинку её кресла и потянулся. — Диксон ведь ещё не был в баке?

— Конечно, нет. — Осёл-Конг, казалось, слегка оскорбился от самой идеи. — Он не розовый. И рядом не стоял. Рисковать таким высоким BDNF, как у него, было бы безумием. Его способности практически невозможно расширить. Сигсби оторвала бы мне голову.

— Не оторвёт, и он отправится в бак сегодня же, — сказал Стакхаус. — Окунайте этого мелкого пиздюка, пока ему не покажется, что он отдал концы, а потом окунайте снова.

— Вы серьёзно? Он ценный экземпляр! Один из самых сильных ТП за последние годы!

— Мне наплевать, умеет ли он ходить по воде или стрелять молниями из задницы. Он помог Эллису сбежать. Пусть Грек займётся им, как только вернётся. Он обожает сажать их в бак. Но передайте Зику: без летального исхода; я понимаю его ценность, но хочу, чтобы он пережил такой опыт, какой будет помнить столько, сколько сможет помнить. Затем отдайте его в Заднюю Половину.

— Но миссис Сигсби…

— Миссис Сигсби полностью согласна.

Оба мужчины резко повернулись. Она стояла в проходе между офисом и своей жилой комнатой. Стакхаус сначала подумал, что она выглядит так, будто увидела призрака, но это было не совсем так. Она выглядела так, будто и была

призраком.

— Делайте так, как вам сказано, Дэн. Если это навредит его BDNF, так тому и быть. Он должен поплатиться.

22

Поезд снова тронулся и Люку подумалось ещё об одной песне из тех, что ему пела бабушка. Вроде бы о полуночном экспрессе[95]. Он не мог вспомнить. Крошки от пончиков только обострили голод и усилили жажду. Его рот был пустыней, а язык песчаной дюной. Он клевал носом, но заснуть не мог. Прошло какое-то время, он не знал сколько, но вот уже свет от зари начали просачиваться в вагон.

По раскачивающемуся полу Люк подполз к приоткрытой двери вагона и выглянул наружу. Он видел редкие деревья, молодые сосны, маленькие городки, поля и ещё деревья. Поезд проехал по мосту и Люк с вожделением посмотрел на реку внизу. На этот раз вспомнилась не песня, а Кольридж[96]. Вода, вода повсюду, подумал Люк, вагона доски ссохлись. Вода, вода повсюду, но нечего нам пить.

Она скорее всего грязная, сказал он себе, но он всё равно выпил бы её. Пока не раздуло бы живот. И с удовольствием блеванул бы, потому что тогда смог бы выпить ещё.

Перед самым восходом солнца, красного и жаркого, он начал чувствовать в воздухе запах соли. Фермы сменились в основном складами и старыми кирпичными фабриками с заколоченными окнами. На фоне светлеющего неба возвышались краны. Неподалёку взлетали самолёты. Некоторое время поезд ехал вдоль четырёхполосной дороги. Люк видел людей в машинах, главной заботой которых была, разве что, предстоящая работа. Теперь он чувствовал запах ила, дохлой рыбы или того и другого вместе.

Я бы съел дохлую рыбу, если б в ней не было личинок, подумал Люк. А, может быть, даже с ними. Согласно «Нэшнл Джеографик», личинки являются хорошим источником органического белка.