Инсу-Пу: остров потерянных детей

Начался всего лишь третий день на острове, а у них уже было чувство рутины, когда после завтрака все разошлись по своим общеполезным делам. Это было немножко похоже на школу: так же естественно, но, разумеется, гораздо интереснее. Клаудиа ушла самая первая, чтобы драть лыко и плести его для дальнейшего использования в хозяйстве. Трое строителей – Зепп, Штефан и Пауль – ушли следующими. Оливер и Курт Конрад ушли ловить коз. Маленький Вольфганг некоторое время сидел подле спящих Дианы и Томаса и смотрел на них. Он тосковал по своей скрипке. В конце концов он встал и пошел в лес с твердым намерением сегодня найти наконец заготовку для флейты. Катрин кормила и поила козу. А потом спорила с Линой. Поскольку Катрин решила по возможности избегать убийства животных и кровопролития, она хотела изобретать из грибов и листьев такие блюда, которые, как она надеялась, понравятся детям больше, чем мясо черепах и зайцев. Она состояла в Обществе друзей природы, знала много рецептов травяного чая и салатов из кореньев и трав и была уверена, что найдет на острове много съедобного, если хорошенько поищет. Для этой цели она прихватила рюкзак и сказала Лине:

– Пойду в лес, за грибами. Приготовим на обед.

Лина резко приказала ей:

– Нет, ты пойдешь к ручью и помоешь посуду после завтрака!

Катрин закусила губу.

– Я спрашивала Оливера, – сказала она. – Он разрешил мне пойти за грибами. Потому что они с Куртом Конрадом заняты отловом коз, и у них нет времени на охоту.

– Оливер тут не распоряжается, – прикрикнула Лина. – Тебя приписали ко мне в подчинение для кухонных работ; и ты сейчас пойдешь и помоешь посуду после завтрака.

Она пнула ногой кокосовые плошки в сторону Катрин. Это было с ее стороны по-настоящему отвратительно. Катрин молча собрала плошки и пошла к ручью. Когда она вернулась с чистой кокосовой посудой, Лина стояла, уперев руки в бока, и властно объявила:

– Так, а теперь можешь настрогать щепок для костра.

Она сунула в руки Катрин тупой карманный ножик. Катрин посмотрела на него. Это было как в сказке про Золушку: той только и оставалось, что колоть дрова да прислуживать заносчивым сестрам…

– Строгать щепки для костра незачем, – сказала она. – Там, где мальчики рубят деревья, этих щепок и хвороста целые кучи. Мне сходить принести?

– Делай то, что я тебе сказала, – прикрикнула Лина.

Это было слишком даже для Катрин. Она не хотела подчиняться приказам Лины.

– Даже не подумаю, – громко ответила она, гневно тряхнув головой так, что взлетели ее рыжие волосы. – Я тебе что, служанка? Мы тут все равны, и я не позволю тебе обращаться со мной как с Золушкой!

Она швырнула нож под ноги возмущенной Лине и ушла в лес со своим рюкзаком.

Томас сердито смотрел ей вслед, хлопая сонными глазами. Он проснулся от их громкого спора.

– Что тут за галдеж? – спросил он. Потом повернулся к Диане, которая тоже проснулась от шума: – Почему это девчонки вечно цапаются между собой?

– Меня не спрашивай, – заспанно пробормотала Змеедама. – Я не девчонка.

– Что? – Томас выпучил глаза от удивления: – Ты не?..

– Дурень, – сказала Диана и ткнула его кулаком в живот так, что Бобо испуганно взвизгнул. – Разумеется, я девочка. Только необычная – не из тех, которые грызутся, играют в куклы и ходят на уроки танцев. Я была бы первоклассным мальчишкой. Жаль! – и она снова заснула.

Томас тоже вернулся к своим снам. Только еще успел представить, как было бы, если бы Диана была мальчиком – может, было бы даже лучше, чем сейчас? Но не пришел ни к какому выводу.

Лина была разгневана. Она ожидала совсем другого. Она надеялась, что здесь на острове все будет построено по образцу семейной жизни. Оливер должен был исполнять роль отца, она – роль матери, а все остальные – дети. Сама Лина была не такой уж довольной и счастливой девочкой. Потому что у себя дома находилась в трудном положении, зажатая между сестрами – старшей и младшей. Поэтому она давно решила поскорее вырасти. И когда три дня назад они очутились на этом острове, она уже было поверила, что ее желание исполнилось еще в детские годы. Она и Оливер были здесь самые старшие, то есть им полагалось самое большое влияние. Но даже за эти дни многое изменилось, прежде всего с другими девочками, а ведь они были младше: Диана, это цирковое создание, добилась признания благодаря своим шуткам и безумной ловкости в лазании по деревьям. Катрин, от которой никто ничего не ожидал, умеет, как оказалось, доить козу, и это всех впечатлило; и даже маленькая Клаудиа со своим плетением из лыка играла более важную роль, чем она, большая Лина, которая целыми днями здесь стряпала и обижалась. Она в сердцах поставила на огонь котелок с кокосовым маслом.

В лагере царила тишина. Томас слегка посапывал. Диана дремала, держа в руках Бобо, спящую больную обезьянку.

Спустя какое-то время со строительной площадки пришел доктор Штефан, чтобы нанести полуденный визит своим пациентам. Он принес с собой две больших зеленых стопки мха и подложил их под спину Диане.

– Ну что? – спросил он, подражая своему отцу в обращении с больными. – Как у нас дела?