Инсу-Пу: остров потерянных детей

– Это от обезьяны! – Томасу стоило большого преодоления сказать правду, а именно: что это не он взбирался к ореху, а орех снизошел к нему. – Как ты думаешь, мать-обезьяна намеренно сбросила его мне? – спросил он. – Так сказать, в благодарность?

Диана потрясла орех и обнаружила, что внутри не булькает. Значит, кокосовое молочко высохло, а орех старый и переспелый и, может быть, упал бы сам по себе, даже если бы обезьяна не задела его на своем пути.

Значит, это была случайность, подумала Змеедама, но оставила эту мудрость при себе. Пусть другие спокойно думают, что обезьяна послала им орех как награду.

За обедом, когда все дети были в сборе, Змеедама произнесла пламенную речь.

– Дамы и господа, – сказала она, с усилием поднимая орех в здоровой руке, – вот вам повод ужасно удивиться! Видите: таковы животные! – И она рассказала всем про случай с матерью Бобо.

Детей история сильно взволновала.

– Да, – сказал маленький Вольфганг, серьезно кивая самому себе. – Животные очень благодарные существа. В Библии есть одна красивая история про человека, который вытащил колючку из лапы льва. И тот из благодарности потом не сожрал его, хотя был голоден.

Оливер взял орех, задумчиво взвесил его на руке и сказал:

– Мне кажется, что этим подарком мы обязаны и нашему доктору Штефану. Обезьяна-мать оплатила счет за лечение детеныша.

С этого дня на острове воцарился мир между народом обезьян и народом детей; поначалу осторожный, этот мир быстро укреплялся и постепенно превратился в дружбу. Когда Диана спустя пару недель снова могла лазить по деревьям, никто не мешал ей добывать с пальм столько кокосов, сколько она хотела, и она по многу часов проводила наверху, чтобы изучить язык обезьян и подсмотреть у них приемы лазания.

Но вот маленький Бобо, который уже через несколько дней почти выздоровел и носился по лагерю лишь с розовым пластырем на животе, не выказывал желания вернуться к обезьянам. Вся его любовь теперь принадлежала детям, в первую очередь Змеедаме. И все уже привыкли к тому, что, где бы ни появилась Диана, за ней неотступной тенью следовал не только Томас, но и Бобо. Диана требовала, чтобы обезьянку Бобо тоже приняли в государство детей.

– Теперь нас двенадцать, – объявила она. – И хотя Бобо лишь обезьянка, зато мы теперь полная дюжина.

* * *

Дни проходили быстро. С раннего утра до позднего вечера у детей было полно дел. Не так просто было наладить на острове нормальную жизнь.