Инсу-Пу: остров потерянных детей

– В противном случае, – говорил Штефан, – мы все останемся на второй год, когда, наконец, попадем в Терранию!

В том, что это однажды случится, они не сомневались, хотя вероятность казалась небольшой. Иногда они видели на линии горизонта проходящие корабли, но в такой дали, что любые крики и размахивания были бы пустой тратой сил. Правда, однажды, когда дети провели на острове уже несколько недель, произошло одно волнующее событие.

Утром теплого дня до них вдруг донесся из мерцающей дали над океаном гул нескольких самолетов. Они быстро схватили бинокль Оливера и насчитали одиннадцать самолетов, летящих строем, с терранскими опознавательными знаками.

Дети стояли все вместе на краю леса и с тоской смотрели на одиннадцать черных точек. Зепп достал из кармана осколок зеркала и начал передавать в небо сигналы SOS отраженными солнечными лучами.

И вдруг один самолет, последний в строю, отстал от группы и начал штопорить.

– Что это с ним? – спросила Диана. – Он изображает юлу?

– Шутки в сторону. Мне кажется, у него неполадки с мотором! – встревоженно сказал Зепп. – Вот, вы видели? Ах ты, беда!

Из самолета внезапно вырвалось пламя. Машина зашаталась в воздухе как пьяная. Впереди из кабины пилота выпал тюк, развернулся в небольшой парашют и стал медленно спускаться к поверхности моря.

– Пилот выбросил надувную лодку, – воскликнул Зепп. – А вот и он сам!

Большой светлый купол, под которым висел человек, опускался вниз.

– Давайте махать и кричать! – сказал Оливер. – Может, он нас услышит.

Они орали что было сил. Но терранский летчик в шлеме не замечал их. Он плюхнулся в море, подняв тучу брызг, и вскоре они увидели, как он уплывает на резиновой лодке в ту сторону, куда улетела его эскадрилья.

– Смотрите! – крикнул Штефан. – Самолет!

Горящая машина несколько раз перевернулась в воздухе и теперь неслась бесцельно, охваченная пламенем, оставляя за собой хвост черного дыма, прямо к их острову. С устрашающим грохотом она пронеслась над головами детей, которые в ужасе бросились на землю, и рухнула посреди леса, застряв в кроне высокого дерева. К счастью, пожар потух сам собой. Лишь черные клубы дыма еще какое-то время поднимались вверх, и у детей слезились от дыма глаза.

Во второй половине дня они взобрались на дерево, чтобы осмотреть обугленный остов самолета. Хвостовая его часть выгорела вся, но кресло пилота почти не пострадало, только немного подкоптилось. Дети его отвинтили и с трудом стащили вниз, отнесли на виллу, чтобы впредь оно служило им в качестве кресла-качалки.

Пока они радовались новому предмету мебели, Зепп незаметно вернулся в лес и еще раз взобрался один на дерево, в обгорелый остов самолета. Потому что он еще раньше приметил здесь кое-что такое, о чем не хотел никому говорить. Впереди, рядом с приборной панелью он видел микрофон, и в нем сразу зародилось намерение передать через микрофон послание. Зепп ведь очень неплохо разбирался в технике. После того, как он долгое время ковырялся в устройстве и переключал тумблеры, он вдруг услышал в наушниках – которые с самого начала нацепил – легкий шорох и пощелкивание… Значит, эта штука заработала, он мог по ней что-то передать! Сердце у него заколотилось, когда он установил передатчик на средние волны и лихорадочно соображал, какой бы текст передать.

– Алло, алло, – сказал он в микрофон и в ту же секунду без всяких затруднений знал, что надо сказать: – Мы, одиннадцать детей с судна «Огненная Земля», не погибли, а очутились на маленьком острове в океане. Пожалуйста, заберите нас отсюда!

«Это наверняка не имеет смысла, но я все же попытаюсь еще раз!» – думал Зепп, и он произнес свое послание второй раз и потом третий. Но тут передатчик коротко прогудел – и все шорохи смолкли. Как ни старался Зепп, больше он не смог извлечь из аппарата ни звука.

Пристыженный, он слез с дерева и так злился на свою неудачу, что даже ничего не рассказал остальным детям о пережитом наверху.

* * *

Однажды вечером Штефан предложил им сообща придумать этому острову название.

– Ведь мы, вообще-то, его открыватели и должны позаботиться о том, чтобы он впоследствии был нанесен на карту. И как его должны будут там обозначить?

Они долго искали подходящее название. Диана предложила «Обезьянник»; Оливер выступал за «Остров Одиннадцати». Но Штефану все это казалось недостаточно метким. Он снова включил свое латинское высокомерие и заявил, что Insula Puerorum – самое уместное наименование, заслуживающее нанесения на карту мира.

– А что это значит? – спросила Диана.

– Остров мальчиков, – ответил Штефан.

– Так, а как же мы, девочки? – обиделась Лина.

– Pueri означает не только мальчиков, – успокоил ее Штефан, – но вообще детей.

– Ин-су-ла пу-э-ро-рум… – пробовал произнести Оливер. – Нет, это слишком длинно. И слишком научно. А если сократить: Инсу-Пу?