Иосиф Бродский. Жить между двумя островами

Меж тем в августе-сентябре 1965 года с разрешения райкома партии и, соответственно, благословения «комитета» в Коношской районной газете «Призыв» в рубрике «Слово местным поэтам» были напечатаны два стихотворения Иосифа Бродского «Трактористы на рассвете» и «Осеннее». Понятно, что окончательное решение о публикации принималось в райкоме при участии главного редактора «Призыва» Серафимы Ереминой и Владимира Черномордика. По сути это были первые «взрослые» публикации поэта в СССР (в 1962 году стихотворения Бродского для детей были напечатаны в Ленинградском журнале «Костер», органе ЦК ВЛКСМ и СП СССР).

Альберт Забалуев, выпускник ЛГУ, журналист, редактор газеты «Призыв»:

«Это было в 1965 году, в августе. Я тогда работал в отделе писем. Ну и поэзией занимался. И вот в один прекрасный день или не прекрасный – не знаю даже – появился паренек. Такой: в джинсах, обычная рубашка, без галстука, современный. Спросил: “Можно ли у вас опубликоваться?” Ну, я говорю: “В принципе, почему нельзя?” А он: “Но есть один нюанс, который может вас смутить”. – Какой?” – “А я из высланных, так называемых тунеядцев”. – “Ну и что же? Если текст не антипартийный…” В то время это имело значение. Он говорит: “Нет, текст должен быть нормальным”. Ну, я посмотрел… “Трактористы” назывался. Текст мне, конечно, понравился. Образность присутствовала в нем. Допустим, вот: “Тишина разваливается, как полено, по обе стороны горизонта”, ну и другие строчки. Мы его взяли, подготовили к печати. Собственно, готовить тут особо не надо было, вмешиваться в текст, он был довольно приличный, особенно на нашем районном уровне. Опубликовали, а где-то через неделю он появляется снова, приносит еще один текст. “Осеннее” называется. Ну, я посмотрел, говорю: “Первый-то лучше был текст, чем то, что сегодня принесли”. Он отвечает: “Ничего подобного. Именно этот-то текст как раз гораздо лучше предыдущего”. А я ему: “Ну, дело, конечно, вкуса. Сейчас иду на обед, если хотите, пойдемте со мной”. Вот пока мы шли, это где-то около километра, он мне “вправлял мозги”, как он выразился… Очень хорошо, что не узнал секретарь по идеологии, потому что иначе Бродский у нас бы не был опубликован, это уж точно».

Тракторы просыпаются с петухами,

Петухи просыпаются с тракторами,

Вместе с двигателями и лемехами,

Тишину раскалывая топорами,

И в тумане утреннем по колено

Рокоча, выстраиваются вдоль фронта.

Тишина разваливается, как полено,

По обе стороны горизонта.

Затопляются печи. Дым вьется прямо.

Птицы склоняются над птенцами.

Лес, как гигантская пилорама,

Облака раскраивает зубцами…

Конечно, бывали случаи, когда добраться до Норинской не получалось, и тогда Иосиф оставался ночевать в Коноше у Лидии Шумихиной, племянницы Константина Пестерева (в его доме Бродский жил в Норинской), или у Владимира Черномордика. В милиции, конечно же, знали об этом, но смотрели на это сквозь пальцы.

Все это было, пожалуй, частью какой-то наивной и в то же время циничной игры, которая велась вокруг Бродского еще с 1960 года. В нее вовлекалось все большее количество участников, каждый из которых, разумеется, преследовал собственные интересы, а разная степень их осведомленности в происходящем позволяла выстраивать самые немыслимые сюжетные схемы, наполнявшие события живыми эмоциями и непредсказуемыми коллизиями.

Все это напоминало своего рода хождения, блуждания, как тогда с Мариной Басмановой по ночному Ленинграду, когда безотчетная тревога соперничала с неистовым любопытством, верность с предательством, а самоуверенность граничила с детским инфантилизмом.

Кажется, что очень точно это состояние передано в «Проходящих мимо» уже упомянутого в этом Эписодии Франца Кафки: «Если гуляешь ночью по улице и навстречу бежит, видный уже издали – ведь улица идет в гору, и на небе полная луна, – ты не задержишь его, даже если он тщедушный оборванец, даже если кто-то гонится за ним и кричит; нет, пусть бежит, куда бежал. Ведь сейчас ночь, и ты ни при чем, что светит луна, а улица идет в гору, а потом, может быть, они для собственного удовольствия гоняются друг за другом, может быть, они оба преследуют третьего, может быть, первый ни в чем не виноват и его преследуют понапрасну, может быть, второй хочет убить его и ты будешь соучастником убийства, может быть, они ничего не знают друг о друге и каждый сам по себе спешит домой, может быть, это лунатики, может быть, первый вооружен. Да, наконец, разве не может быть, что ты устал, что ты выпил излишне вина? И ты рад, что уже второй скрылся из виду».