Ирина

Было видно, что он раскрепостился, и, довольная собой, я прошла в спальню.

Переодеваясь, я поняла, что делаю это не только для него: мне самой, до замирания, хотелось вновь появиться такою… и, открыв дверь, совершенно не стесняясь, прокружилась перед ним, приподнимая передник.

– Божественно… Ирина Юрьевна, не затрудняйтесь, пожалуйста, долгими приготовлениями, я не голоден. Может быть, лучше выпьем, для тонуса? – он вопросительно смотрел на меня, и в его глазах появилось выражение, которого раньше не было. В них было желание…

Почувствовав это, я совсем по-другому осознала свою наготу и, не отводя взгляда, согласно кивнула.

Он жестом указал на кресло, но я отрицательно покачала головой.

– Подождите, я сама принесу, – меня переполняло возбуждение, и я шла так, как оно диктовало. И очень хотелось, чтобы он смотрел на меня.

И он смотрел…

Когда я вернулась к столу, Яков Моисеевич перевел дыхание, словно до этого не дышал. Пока он разливал коньяк, позвякивая о края фужеров, я, раскрывая коробку конфет, видела, что коньяк льется мимо, а он заворожено смотрит на ленты…

Хмель окутывал меня, превращая всё происходящее во что-то нереальное. Полуприкрыв глаза, я видела, как он отошел на несколько секунд и вернулся с легким шарфиком в руке.

Ничего не понимая, томясь желанием, я прошептала.

– Хочу прилечь…

Едва касаясь, он повязал шарф мне на глаза, и уже в спальне теплые руки бережно прошли по телу, снимая передник. Целуя пальчики ног, нежно лаская, он поднимался выше, и, чувствуя его наслаждение, я утонула в блаженстве происходящего…

Моя одежда аккуратной стопкой лежала на тумбочке. Торопливо одевшись, я приоткрыла дверь – Яков Моисеевич, просматривающий какие-то записи, приветливо улыбнулся:

– Как спалось?

Я замерла в смущении.

– Спасибо, хорошо спалось.

– А как насчет легкого ужина? Я пожарил ваши отварные грибы.

– Замечательно! Дальше я сама все сделаю и угощу вас домашним печеньем.

За ужином он расспрашивал о моей жизни, я рассказывала, путаясь, и с удивлением поняла, что в ней много такого, о чем рассказывать не надо.

Видя мои затруднения, он сменил тему и, уже прощаясь, спросил:

– Ирина Юрьевна, а в следующую пятницу вы придете помочь по хозяйству?

– Конечно, приду, куда же я денусь… Мне хорошо с вами, – прозвучало это очень тепло, именно так, как я чувствовала.

* * *

На следующей неделе он принимал от меня дела, и за время, проведенное в кабинете, ни словом, ни жестом не обозначилось ничего такого, что говорило бы о наших особых отношениях. Лишь один раз, вспомнив про журнал в столе, я хитро посмотрела на него… Он строго и вопросительно поднял брови, и в дальнейшем подобные мысли на работе меня не посещали.

По пятницам, когда я приходила «помогать по хозяйству», всё было так, как нравилось ему. После недолгого приятного общения своим волшебным шарфиком он уводил меня в другое измерение, где я отдавалась, ни о чем не думая… Наслаждаясь, он старался и мне доставить максимум удовольствия.

Завязанные глаза, обостряя восприятие, убирали стеснительность, и, полностью раскрепощенная, я позволяла себе такое, до чего раньше никогда бы не дошла.

Он признался, что после ряда неудач, я вернула ему потрясающее ощущение жизни, и он счастлив, понимая, что я – последняя его женщина.

Достигнуть такого накала действий и чувств, как вначале, уже не получалось, но наслаждений, приводящих к легкому оргазму, было больше чем достаточно. Через полтора часа я уходила, вся в ощущениях нежных, бесстыдных ласк, но неудовлетворенная…

А дома ждал муж – злой и нетерпеливый. Почти с порога он набрасывался на меня, и через минуту нам не хватало места на кровати для яростного секса. Моя предварительная разогретость выплескивалась такой бурей, что он еле удерживал меня, бьющуюся, как в припадке, и соседи начинали стучать в стену. К этому мы пришли не сразу…

Поначалу, когда я приходила умиротворенная с запахом вина, он бесился в ревности, а я, не обращая внимания на его высказывания, чувствуя, что мне чего-то недостает, с испорченным настроением ложилась спать с Жанной.

То, что недостает настоящего секса, даже в голову не приходило…

Во время очередного скандала Жанны не оказалось дома, и под его язвительные замечания я ползала по кровати в поисках оброненной шпильки. Он накинулся на меня, и я, осознав, что именно это мне и нужно, срывая с себя одежду, провалилась в беспамятство…

Каждую пятницу, отправляя Жанну к подружке, Слава ждал, понимая, что там, где я бываю, мне явно недодают, и он получит всё сполна, и больше…

С работой я справлялась безукоризненно, осыпаемая премиями и благодарностями. Яков Моисеевич то и дело оставлял меня на руководстве, уезжая на несколько дней то к сыну в Москву, то в санаторий подлечиться. Юг он не любил, отдыхал и лечился обычно в Подмосковье.

В начале июня, находясь там, он прислал за мной машину, и я три дня провела с ним в шикарном закрытом санатории.