Ирина

«Непыльная» работа мужа позволяла ему много времени уделять дочке, которой шел шестой год, и его всё устраивало. Рутинным выполнением мною супружеских обязанностей он по-прежнему пользовался, но с нетерпением ждал тех дней, когда я приходила позже и разогретая…

В июле я узнала, что беременна, и сообщила об этом мужу. Он почему-то разозлился и предложил сделать аборт. Я послала его… ссылаясь на здоровье, и рассказала о возможности получения квартиры. Смирившись, он затаил «камень за пазухой» – это чувствовалось…

Яков Моисеевич искренне поздравил меня и в следующую встречу подарил красивое кольцо с бриллиантом. «Уж не считает ли он, что это его ребенок?» – подумала я…

Чтобы избежать лишних проблем, а заодно проучить мужа, я отказала ему в сексе, и «камней за пазухой» у Славы прибавилось.

* * *

В августе в Москве произошел путч, начальство забеспокоилось, а в октябре началось сокращение штата. Яков Моисеевич объяснил, что нам сильно урезали финансирование.

Я по-прежнему приходила к нему, и он любил меня, с моим животиком, так бережно и так искусно, что я млела, растворяясь в этой любви…

В конце ноября при очередном посещении я застала его очень встревоженным. Никаких шарфиков не было… Вздыхая, он порылся в шкафу и достал сберкнижку.

– Здесь двадцать тысяч рублей, на предъявителя. Думаю, тебе хватит на «черный день», и этот день, похоже, не за горами. Послезавтра я уезжаю в Москву и уже не вернусь. – В его глазах стыла боль… – Два наших отдела, – продолжал он, – сокращая, объединяют в один, начальником остается Александр Владимирович, а ты будешь его заместителем. Никодимовича увольняют.

Вдруг, бессильно сжимая кулаки, он резко выпрямился:

– Проклятые правители! Мне бы мой дивизион!

– Зачем вы так? Всё наладится…

– Нет, Иронька, милая моя, уже не наладится. Прощай… Береги себя и детей.

Я видела опавшие седые усы и беззащитные добрые глаза.

Бережно неся свой живот, я шла, размазывая по щекам слезы, и прохожие уступали дорогу…

_____________________________________________________________________

ЧАСТЬ ВТОРАЯ.

ВРЕМЯ ВОРОНЬЯ

.

Глава 1. Ирина

Рабочий день подошел к концу. Сима, отпустив привередливую покупательницу, снимала кассу, когда в магазин вошли трое… При виде их я сразу почувствовала неладное, несмотря на то, что последний, предупредительно посторонившись, открыл дверь перед выходившей старушкой.

– Спасибо, сынок, еще не перевелись у нас мужчины.

– Ну что вы, мне это совсем не трудно, – он повернул висевшую табличку так, что наружу оказалась надпись «закрыто», и, звякнув щеколдой засова, встал сбоку от входа.

С другой стороны уже стоял второй парень. Вошедший первым, мужчина лет сорока, прошёл по залу, оглядывая витрины и стеллажи.

Внимательно посмотрев на меня, он повернулся к стоявшим у двери и взмахнул рукой, как бы приглашая их к действию. Ни слова не говоря, они начали крушить и ломать всё вокруг.

– Что вы делаете?! Прекратите сейчас же! – закричала Сима.

– Успокой ее, – тихо сказал он мне.

Я подбежала к ней.

– Сима, не надо, замолчи.

Оттолкнув меня, она продолжала еще громче.

– Вы не знаете, нас охраняет милиция! Я сейчас их вызову!

Старший дернулся точно от удара.

– Заткните эту пасть поганую… И всё остальное, чтобы разучилась вызывать милицию.

Я с ужасом смотрела, как ей затолкали в рот тряпку и, задирая подол, повалили лицом на прилавок.

– Не здесь, – резко приказал он, и ее потащили в подсобку.

Слыша, что там происходит, я присела на корточки, в страхе сжимая ладонями голову. Ногой он подвинул ко мне стоявший рядом стул.

– Сядь и не бойся… Передай хозяину, что был Панкрат. Пусть больше не финтит – это последнее предупреждение, – кончиками пальцев, приподняв за подбородок мое лицо, добавил, – а с тобой ничего не случится, если будешь всё делать правильно. Я вижу тебя не в первый раз, ты мне нравишься…

– В субботу, в пять вечера, придешь по этому адресу, – он протянул визитку, – скажешь, к Панкрату.

– Я не могу вечером, у меня дети, – пролепетала я.

– Ну вот, это нормальный разговор, я знал, что ты умница. Придешь днем, в двенадцать.

Он взял с прилавка пачку печенья и кинул в дверь подсобки.

– Эй, в трюме, кончай возиться!

Оттуда, довольно улыбаясь, появился его товарищ, следом, застегивая брюки, второй. Старший направился к выходу, открыл засов, и они вышли на улицу.

Из подсобки доносился приглушенный плач… Я кинулась туда: на полу, всхлипывая, лежала Сима. Помогая подняться, я с трудом усадила ее на табуретку. Опустив голову, она тихо твердила:

– Как же так, как же так…

Я позвонила в офис.

– Виталик, у нас беда, срочно приезжай!

Он приехал минут через пятнадцать, увидел разгром, забившуюся в угол Симу и, недослушав сбивчивые мои объяснения, доложил о случившемся Диме.

Мы отвезли Симу домой. Убедившись, что она вроде бы успокоилась, поехали в офис. Рассказывая Диме подробности налета и опасаясь непредсказуемости дальнейших событий, я умолчала о личном «приглашении».

Выслушав, он нервно пожал плечами.

– Сейчас приедет майор, и всё выясним…

В дверь позвонили, Дима глянул на экран наблюдения.