Исчезновение Залмана

– Нет, никто, – ответил высокий женский голос.

– Вы уверены?

– Конечно. Я здесь была весь день.

Ланс уселся в кресло, потом вскочил и принялся вышагивать между дверью и окном. Затем открыл портфель, достал папку из марокканской кожи и взял в руки первую страницу. Глаза скользили по поверхности, перепрыгивая с одной строфы на другую. Стихотворение было о лошадях, и Лансу оно показалось поверхностным, пустячным. Он попробовал прочесть стихотворение из середины стопки, но оно оказалось нудным, с неуклюжими, как прыщавый подросток, рифмами, с натруженными метафорами. Он еще походил по комнате, но вскоре повалился на кровать в одежде и туфлях и закрыл глаза. В четыре часа раздался звонок.

– Тэмми? Привет! Где ты?

– Дома.

– Я уж подумал, что пропустил твой звонок.

– Видишь, не пропустил.

– Не передумала увидеться?

– Нет, конечно.

– Ты знаешь какой-нибудь хороший ресторан в городе?

– Говорят, «Джорджио» очень хороший. Но дорогой.

– Откуда здесь может быть дорогой ресторан?

– А ты до сих пор сноб, Дрю.

– Во сколько?

– Муж повезет детей на баскетбольный матч в Стоунтон. Знаешь что, давай встретимся в ресторане в семь тридцать.

Ланс нашел в телефонном справочнике номер «Джорджио» и заказал столик. Он разделся, хотел принять душ, но передумал и решил сначала позвонить домой.

– У тебя усталый голос, – сказала Джилл своим не знающим поражений тоном. – Как прошло чтение? Как там Джерри? Постарел?

– Все в порядке. Я собираюсь пойти поужинать, а завтра встану на рассвете и отправлюсь на рыбалку. Просто звоню, давно не слышал твой голос.

– Эндрю, ты здоров?

– Я ужасно скверно спал. А снотворное оставил дома в ванной.

– Может, тебе прервать на время эти поездки по кампусам?

– Может, ты и права.

– Мы не бедствуем, ты же знаешь. И твой журнал привлекает больше рукописей, чем ты в состоянии прочитать за всю оставшуюся жизнь.

– Я подумаю об этом, любимая. Обещаю. До завтра?

– Мы все будем тебя встречать в аэропорту. Счастливо половить. Пока.

После короткого сна Ланс чувствовал себя не таким взвинченным. Он вышел пройтись, купил чашку водянистого кофе в забегаловке и вернулся в номер. Принял душ и побрился второй раз за день, побрызгался одеколоном и стал медленно и сосредоточенно одеваться. Серая с ртутным оттенком рубашка, вельветовые брюки и черный кашемировый джемпер с вырезом. Ресторан находился в центре города. Узнав у дежурной адрес, он решил пойти пешком. На дорогу ушло около двадцати минут. Выяснилось, что ресторан располагался в пешеходной части центра города, где несколько кварталов были освещены арочными старинными фонарями и отгорожены чугунными тумбами. Хорошо одетые пары прогуливались по улицам, мужчины были в костюмах и шляпах. «Ретро», – почему-то подумал Ланс, проходя мимо картинной галереи и стеклодувной мастерской.

В ресторане «Джорджио» грузный метрдотель проводил Ланса к столику у окна с видом на пешеходную улицу. Над столом был светильник из голубого стекла, отбрасывающий узорчатую тень на тарелку. Ланс прижался головой к окну и принялся разглядывать улицу. Пышные юбки и узкие штаны. Мужские и женские силуэты, проплывающие мимо. Подернутые дымкой желтые огни. Рандеву.

– Дрю! – голос Тэмми, резкий, с хрипотцой, вернул его к действительности.

На ней были длинная черная юбка в красных арабесках, бархатная блузка и ожерелье из серых речных жемчужин. На этот раз ее волосы были заплетены во французскую косу и убраны назад.

– Замечательно выглядишь, – сказал Ланс. Он подозвал официанта и заказал бутылку пино нуар.

– Мы очень редко выбираемся в эту часть города, – сказала Тэмми, отпив глоток вина из высокого бокала, который она держала обеими руками. – Дороговато здесь.

Ланс молча кивнул.

– Калеб, мой муж, работает по электроснабжению.

– Понятно. Он знает, что ты здесь?

– Нет. А Джилл знает?

– Нет, то есть она знает, что я пошел поужинать. Погоди, откуда ты знаешь, что Джилл – моя жена?

– Из биографической справки на обложке твоей книги. Если это, конечно, не другая Джилл.

– Нет, та самая.

Пересилив неловкую паузу, он спросил:

– Сколько лет детям?

– Нэйту четырнадцать, Абигейл весной будет двенадцать.

– А моим тринадцать и одиннадцать. Тоже мальчик и девочка.

– Джилл работает?

– Да, она адвокат. Дьявольски занята. А ты работаешь?

– Конечно, а как иначе? Калеб пьет. Правда, теперь меньше. Раньше, бывало, он сидел дома и пил по несколько дней кряду. Но у него золотые руки, он может починить все что угодно. Поэтому его не увольняют, держат.

– Как мама? – спросил Ланс, припоминая рассказы Тэмми.

– Мама умерла три года назад. От печени.

– Прости.

– Да нет, ты не мог знать. А вот у отца все в порядке. Он женился во второй раз на религиозной вдове и переехал к ней в Линчбург.

– Ты ничего не говоришь о своей работе, Тэмми.

– Я воспитательница в детском садике.

– Ясно…

Ланс проглотил кусочек лосося в горько-сладком соусе. Лосось был запечен на кедровой дощечке с семенами кориандра.

– Я понимаю, что ты ошарашен и пытаешься этого не показать, – сказала Тэмми. – Все нормально, Дрю. Много воды утекло за эти семнадцать лет.

– Не в этом дело. Просто хочу понять, почему ты…