«Пусть читатель сделает следующее: 1. Поместите палец на щитовидный хрящ (выступающая часть так называемого адамова яблока) и энергично надавите на него. 2. Громко спойте любой удобный высокий звук в вашем диапазоне. Держите этот звук устойчиво и контролируйте себя, чтобы его высота не изменилась. 3. А теперь резко уберите палец, продолжая петь как раньше. Что произошло? Ваш звук поднялся на секунду или на терцию, или даже больше, в зависимости от того, как сильно вы надавили на хрящ. Как это получилось? При надавливании на него удлиняются кольцевые мышцы, тем самым нейтрализуя их растягивающее воздействие и в то же время ослабляя вокальные связки. Нота, которую вы пели сейчас, пусть будет С1
. Отпустив щитовидный хрящ, вы заставили его кольцевые мышцы снова сократиться, что привело к натяжению вокальных связок, как вначале. Это изменило ваше С1 на D1 или Е1, или выше. Я вас убедил?»[35]Более чем, поскольку изменение высоты звука зависит от напряжения вокальных связок. Но этот эксперимент доказывает даже больше. Мы должны отметить тот факт, что, как только в пункте 3 палец внезапно убирается от щитовидного хряща, не только повышается звук, но и поднимается гортань. Но если вышеприведенный опыт повторить с низким звуком, гортань останется на месте после убирания пальца, а высота тона не изменится. Это убедительно доказывает, что гортань — если она двигается согласно своей траектории автоматически — будет подниматься при восходящей и опускаться при нисходящей гамме. Излишне спорить, что если естественной особенностью гортани является поднимание и опускание в соответствии с высоким или низким звуком, то петь с твердой как камень, зажатой гортанью в ее нижней точке горла невозможно.
Если бы природа создала вокальную машину таким простым и здоровым образом, как какой-либо музыкальный инструмент, было бы, конечно, сравнительно легко определять и контролировать использование всех ее частей. Но природа потратила всю свою изобретательность на создание вокальных органов, чтобы дать певцу неисчерпаемые средства для его драматического таланта и мастерства. Именно эта замечательная многогранность голосового аппарата делает занятия вокалом настолько сложным делом и, как следствие, очень часто влечет много недопонимания и злоупотребления. Господин Бенке соглашается с крупными специалистами, что во время пения (грудным голосом или фальцетом) гортань постепенно поднимается с каждым более высоким звуком. Педагог, который требует от учеников, чтобы гортань оставалась на месте, тем самым совершает серьезную ошибку, потому что всегда вредно совершать насилие над природой. Одно дело держать гортань твердой, тем самым облегчая работу некоторых мышц, влияющих непосредственно на вокальные связки; совсем другое дело — пытаться предотвратить движения, которые играют важную роль. У меня была возможность изучить многих теноров и басов, которых учителя заставляли держать гортань в фиксированной позиции. У всех, без исключения, голоса звучали немелодично, сухо и резко, лишенные всякой теплоты, независимо от того, насколько хороши были их естественные голоса.
Почему неизвестно о том, что кто-либо из учителей красноречия заставлял своих учеников следовать такой нездоровой и неестественной речевой практике? Почему все ораторы применяют правильную концепцию — чем выше звук, тем выше поднимается гортань; чем ниже звук, тем ниже и гортань? Они следуют диктату природы, о чем свидетельствует сам дух языка, на котором они говорят. Мы узнаем из «Лекций по звуку» профессора Тиндаля, что все гласные звуки соответствуют определенной высоте (как он доказывает с помощью камертона), в зависимости от большого или малого расстоянии или формы резонансной полости, которая в глотке зависит в основном от подвижности гортани. При
Абдусалам Абдулкеримович Гусейнов , Абдусалам Гусейнов , Бенедикт Барух Спиноза , Бенедикт Спиноза , Константин Станиславский , Рубен Грантович Апресян
Философия / Прочее / Учебники и пособия / Учебники / Прочая документальная литература / Зарубежная классика / Образование и наука / Словари и Энциклопедии