Испытание на прочность: Прощание с убийцей. Траурное извещение для знати. Выход из игры. Испытание на прочность.

Величина участка — три с половиной тысячи квадратных метров, дом построен в 1921 году. Штукатурка старая, но еще вполне держится. Владельцы-католики устраивали в прежние времена в обшитой панелями библиотеке и в зимнем саду камерные концерты. Во времена «третьего рейха» в двух задних комнатах, по слухам, прятали евреев, на несколько дней, покуда их не переправят в Швейцарию. За это хозяева якобы получали немалые деньги. В 1942 году цепочка провалилась, особняк был конфискован и превращен в нечто вроде дома отдыха для чинов СС. В конце войны американцы нашли дом покинутым и разместили здесь оккупационные власти. Затем дом был присужден единственному оставшемуся в живых наследнику бывших владельцев, который проживает в США. Недавно он просил мюнхенскую жилую управу вторично сдать дом в аренду, поскольку таррингский магистрат, арендовавший его до сих пор и использовавший в качестве ратуши, выстроил себе новое административное здание. Из всех заинтересованных лиц Марцин был первым.

Боде это не удивило.

Всегда быть первым. Жизненный принцип Марцина. Они познакомились во Франкфурте, в университете. Вместе перебрались затем в Мюнхен. Боде менял специальность чуть ли не каждые два семестра. Марцин упорно долбил юриспруденцию, планомерно, с самых азов; активно проявил себя в Социалистическом союзе немецких студентов. На демонстрациях Боде обычно шел за Марцином. Боде бросил университет, а Марцин блестяще сдал все экзамены, досрочно. Боде начал писать для радио и для журналов. Марцин защитил диссертацию и открыл адвокатскую контору. Он неплохо зарабатывал на бракоразводных делах, но главной его специальностью стали протесты по поводу запретов на профессии.

У левого юриста Марцина отбою не было от клиентов. Боде с трудом пробивал себе дорогу в журналистском мире. На большой пресс-конференции — символическое название «Намордник» — Марцин сидел в президиуме, а Боде за столом прессы. Среди тех, кто задавал вопросы через микрофон из зала, Боде приметил молодую женщину: она просила разъяснений, каким, собственно, образом премьер-министр и федеральный канцлер смогли сделать нормой увольнение радикалов, не имея на то никаких законных оснований. Марцин ответил на вопрос весьма точно и непонятно. Боде обратил внимание: голос женщины срывался, на шее выступили красные пятна. Он подошел взять у нее интервью.

— Она не писаная красавица, — докладывал он Марцину несколько дней спустя, — учится на педагогическом, зовут Марианна. Она мне очень нравится.

— Высокая, белокурая? — допытывался Марцин.

— Не очень высокая и не совсем белокурая. Я не могу тебе ее описать.

Втроем они пошли в ресторан. Марцин показал себя во всем блеске. Полгода он взвешивал и рассчитывал. Боде, объявил он затем, будет свидетелем на их свадьбе. Лучшего свидетеля они и пожелать не могут. Марианна была вполне с ним согласна.

Боде это предвидел.

Марианна прежде всего должна закончить университет, решил Марцин.

Для одной из газет Боде расследовал прошлое баварского министра внутренних дел, и Марцин помогал ему юридическими советами. В результате Марцин, как он сам выразился, «ощутил тягу к писательству» и, немного изменив случай из своей практики, сделал из него сценарий для телевизионного детектива. Боде отнес рукопись в редакцию, материал отлично пошел, и Боде не успел опомниться, как у Марцина был уже в кармане новый заказ и он носился с планами книги. Затем состоялось торжество: окончание Марианной университета и свадьба. Все признавали, что вечер удался на славу, и хвалили за организацию доброго друга Боде.

У Марцина подписан договор на книгу. Боде, как и прежде, на поденной работе.

— Не могу понять, почему ты так трудно пишешь, — говорит Марцин. — Я лично наговариваю материал на пленку, сидя в автомобиле. Часы пик — лучшее время для литературы.

Прощание с домом. Учительница Марианна. Журналист Боде, который часто уезжает писать свои репортажи. В зимнем саду три письменных стола Марцина: за одним он пишет пьесы для телевидения, за другим — статьи и доклады, за третьим отвечает на письма. На конторке в библиотеке — рукопись первого романа, текст, переписанный с магнитофонных кассет. Зеленые чернила. Четкий убористый почерк.

В двухлетнюю годовщину их совместной жизни в Тарринге Марцин вернулся домой веселый. Торжественно поставил на стол бутылку шампанского. Двойной повод: во-первых, сегодня он передал коллеге свою контору, получив полную денежную компенсацию; во-вторых, еще вчера он подписал договор на покупку дома.

— Мы хотели сделать тебе сюрприз, — сказала Марианна. — Мои страховые взносы на постройку жилья тоже должны были когда-нибудь пойти в дело.

— Что ты скажешь, если мы уменьшим тебе квартирную плату вдвое? — спросил Марцин.

Боде подвел итог:

— Одним левым адвокатом меньше. Кто же будет меня защищать, если мои расследования выйдут мне боком?

Марцин поднял бокал с шампанским.

— А профсоюзы на что? Чтобы защищать твои права! Твое здоровье, коллега!