Источниковедение истории Древнего Востока

Орудия труда, применявшиеся в основной сфере производства — земледелии, изготовлены преимущественно из камня. Это шлифованные каменные топоры, заступы, жатвенные ножи, не обнаруживающие принципиальных отличий от аналогичных изделий неолитической эпохи. Деревянные орудия труда (например, копательные приспособления лэй, известные нам по иньским пиктограммам и отпечаткам на стенах ям) не сохранились, а бронзовые орудия крайне редки и явно не имели широкого применения.

В отличие от орудий туда, оружие в эпохи Инь и Западного Чжоу изготовлялось преимущественно из бронзы. В погребениях аристократов находят полные комплекты наступательного оружия среднего и ближнего боя (наконечники клевцов и пик, части луков, наконечники стрел), а также бронзовые шлемы (щиты, применявшиеся в то время, делались из дерева и покрывались лаком, по остаткам которого можно судить об их форме). Бронзовые детали были необходимы для производства боевых колесниц.

Не все предметы утвари могли сохраниться до нашего времени, но недостаток наших знаний об их облике компенсируется таким специфическим видом археологических памятников, каким являются произведения изобразительного [333] искусства. Это относится в первую очередь к каменной и нефритовой скульптуре, получившей значительное развитие уже в иньское время. Так, в крупных погребениях позднего периода Инь нередки вырезанные из камня фигуры людей, по которым можно судить об одежде и прическах иньцев. В частности, они свидетельствуют о том, что иньцы носили длинные халаты из узорной (шелковой?) ткани, запахивая их направо (позднее древние китайцы стали придавать этой особенности исключительное значение, видя в ней одно из своих главных отличий от «варваров»).

Произведениями искусства являются и бронзовые ритуальные сосуды, рельефные украшения на которых дают материал о некоторых представлениях и верованиях иньцев и чжоусцев. Высказывалось мнение, что антропоморфная личина таоте, являющаяся важной составной частью декора бронзовых сосудов, представляет собой изображение высшего божества иньцев — Шанди. Геометрический орнамент на предметах обихода XIV—IX вв. до н.э. также может быть использован как источник сведений по этнической истории древних китайцев, потому что именно в орнаменте особенно устойчиво проявляются эстетические традиции этноса.

Глава XXIII. Китай. Эпоха Чуньцю — Чжаньго (VIII—III вв. до н.э.)

§ 1. Письменные памятники

Эпоха Восточного Чжоу была временем формирования основ историографии в Древнем Китае. У ее истоков стояли писцы-хронисты, должности которых существовали уже при дворе западночжоуских правителей. В их обязанности входила запись важнейших событий, происходивших в период правления того или иного вана. Не случайно в надписях на чжоуских сосудах мы находим упоминания о том, что, например, награждая сановника, правитель повелевал «отдать приказ и занести его на скрижали». Аналогичная практика существовала и в VIII—III вв. до н.э. По свидетельству одного из древнекитайских авторов, во время съездов чжухоу велись «записи о добродетелях князей, о наказаниях, о ритуале, о справедливости».

На этой основе в различных царствах Древнего Китая в середине I тысячелетия до н.э. возникают первые летописи, по своему характеру уже непохожие на лапидарные [334] хроники типа «Чжушу цзинянь». До нашего времени дошла лишь одна из таких летописей — «Чуньцю», созданная в царстве Лу и зафиксировавшая события 722—480 гг. до н.э. (напомним, что название этой книги было перенесено и на соответствующий исторический период). В позднейшей конфуцианской традиции этот памятник был канонизирован, что несомненно сыграло свою роль в его исторических судьбах.

«Чуньцю» представляет собой погодную запись событий, происходивших в царстве Лу. Сведения о том, что происходило за его пределами, приводятся в летописи главным образом в связи с деятельностью правителя этого царства. События датируются обычно месяцем, реже — днем, например: «Шестой год (правления Хуань-гуна) летом, в четвертом месяце, Хуань-гун встретился с правителем царства Цзи в местности Чэн». Большой интерес представляет структурный анализ содержания летописи, показывающий общие тенденции ослабления традиционных связей между чжоуским ваном и чжухоу, усиления роли отдельных крупных царств, борьбы их за гегемонию на Среднекитайской равнине.

С летописью «Чуньцю» тесно связан другой памятник, рассматриваемый обычно как комментарий к ней. Это «Цзочжуань» («Комментарий Цзо»), авторство которого приписывается ученику Конфуция Цзо Цюмину. «Цзочжуань» освещает события, имевшие место в Древнем Китае с 722 по 448 г. до н.э. Анализ содержания и языка этого сочинения показал, что оно могло быть составлено не ранее IV в. до н.э.

Давая несравненно более подробное описание событий, кратко изложенных в «Чуньцю», летопись «Цзочжуань» содержит весьма обильный фактический материал, относящийся к различным сторонам жизни древнекитайского общества VIII—V вв. до н.э.