Историческая наука и некоторые проблемы современности. Статьи и обсуждения

Третье направление ленинской мысли – проблема зрелости условий для социалистической революции, в частности особой сложности задач, возникающих при недостаточно высоком уровне этой зрелости. Величайшей заслугой Ленина было то, что он призвал российский пролетариат «начать» революцию, организовал его победу. Но он никогда не скрывал, сколь трудно в одинокой России «продолжать», как существенно облегчено было бы решение задач социалистического строительства, если бы социалистическая революция победила и в Германии, которая рассматривалась в течение ряда лет как «главное звено» в цепи международной революции[521]. В связи с тем, что мировая революция пошла по наиболее трудному маршруту, обходя «стороной» развитые капиталистические страны, совершенно исключительную ценность представляют и по сей день те мысли Ленина, которые были направлены на изыскание возможностей маневра, использования малейшей трещины в лагере врага, развития энергии и инициативы масс, ускорения подъема общей культуры и т.п. Различие исходного уровня отдельных стран, вставших на путь социализма, требует целой системы экономических, политических, культурных мероприятий по сближению этих уровней для обеспечения фронтального прогресса. В решении этой, одной из самых актуальных в наши дни, задачи работы Ленина – серьезное подспорье.

Разумеется, даже самое тщательное изучение ленинского наследия, в том числе ленинской концепции мировой революции, не даст нам готовых рецептов для решения сложнейших проблем революционного процесса современности. Но оно послужит ориентиром, поможет преодолению еще неизжитого схематизма, вооружит методом научного анализа новых явлений.

В заключение мне хочется еще раз подчеркнуть, что проблематика социальной революции, особенно в нашу бурную эпоху, столь разнообразна и многолика, что любой обзор ее окажется неполным. Задача доклада – сосредоточить внимание лишь на наиболее острых нерешенных вопросах исследования.

Из выступлений при обсуждении доклада Я.С. Драбкина

Б.Ф. Поршнев

Прежде всего радует то, что Я.С. Драбкин сосредоточил внимание на понятии «эпоха социальной революции». Оно ключевое: революции – отдельные исторические события, но такие, которые представляют собой как бы концентраты, как бы солнца в системах революционных движений, в огромных по протяжению и масштабу исторических процессах, – так что очень многие факты встают при таком подходе на свои подлинные места. Вернее, в докладе правильно поставлена задача, которую можно решать дальнейшими исследованиями. Однако я не могу согласиться с трактовкой докладчиком вопроса о том, возможна ли смена формаций без социальной революции. Связь того и другого относится к коренным основам исторического материализма.

Перехожу к критике докладчика за некоторую субъективность. Все ли проблемы, названные им «нерешенными», действительно таковы? Любому автору нелегко свою индивидуальную неподготовленность, степень осведомленности отделить от того, что происходит в науке в целом. Иногда что-то кажется «нерешенным» только потому, что мы недостаточно углубились в историографию вопроса, не знакомы со всеми аргументами, выдвигавшимися уже прежде специалистами, со всеми аспектами проблемы.

Я.С. Драбкин критиковал определение революции как закона смены формаций. Между тем, хотя определение, данное в работе Д.И. Даниленко, несовершенно, оно в общем вполне приемлемо. Один недостаток его носит чисто редакционный характер. У Даниленко сказано, что социальная революция – переход «от одной классовой общественно-экономической формации к другой», а Яков Самойлович полагает, что тем самым смазывается или искажается отличие перехода от капитализма к социализму. Ну что ж, можно уточнить формулировку, сказать: социальные революции осуществляют переход в классовом обществе от одной формации к другой, более прогрессивной.

Но у докладчика есть и иное, как ему представляется, смертоносное возражение против этой формулировки. Он считает, что в ней невидимо скрывается «революция рабов». В нашей литературе было немало споров о существе перехода от античного общества к феодализму. Когда мы работали над первыми томами «Всемирной истории», нам была предложена концепция, что феодализм в общем мирно вырос в недрах античного общества: там постепенно, как шелуха, отпало рабство, и феодальный строй возник если не без всякого участия, то, во всяком случае, без решающего участия классовой борьбы и революционных движений. По Марксу и Энгельсу, античное общество погибло вместе с «борющимися классами». Нам же предлагали концепцию, что оно погибло вообще без борьбы классов. В дальнейшем авторы, которые развивали тогда эту точку зрения, преодолели ее. С тех пор написано большое число работ, Я.С. Драбкиным не учтенных.