Читаем Исторические записки. Т. VII. Жизнеописания полностью

Гань Мао бежал из Цинь в Ци [и] встретился [там] с Су Даем[535]. [В это время] Су Дай был назначен циским послом в Цинь. Гань Мао сказал: «Я провинился перед Цинь, испугался [наказания] и, не видя там себе места, бежал оттуда. Я слышал [такую притчу]. Как-то женщина из бедной семьи и женщина из богатой семьи вместе пряли. Женщина из бедной семьи сказала: "У меня уже нет денег, чтобы купить свечку, но, к счастью, света вашей свечи достаточно и мне. Если вы делитесь со мною светом, это не убавляет вашего света, а мне дает возможность видеть свою работу". Ныне я нахожусь в трудном положении, а вы как раз готовитесь в дорогу, ехать послом в Цинь. Мои жена и сын находятся там, я просил бы вас хоть немного использовать свое высокое положение и помочь нам». Су Дай пообещал.

Когда он прибыл послом в Цинь, то, исполнив свои дела, сказал циньскому вану: «Гань Мао — чиновник необычайных качеств. Живя в Цинь, он высоко ценился несколькими поколениями циньских правителей. От теснин и крепости Сяошань и вплоть до Гуйгу[536] он прекрасно знает всю местность, опасные места и проходы. Если он будет использован в Ци, войдет в сговор с правителями Хань и Вэй и станет строить планы против Цинь, то это не пойдет на пользу Цинь». Циньский ван спросил: «В таком случае как же быть?» Су Дай ответил: «Будет лучше, если вы, ван, богато одарите его, пожалуете ему хорошо оплачиваемый пост, а когда он прибудет к вам, поставите управлять в Гуйгу и до конца его дней не будете выпускать оттуда». Циньский ван сказал: «Превосходно!» И тут же пожаловал [Гань Мао] звание

шанцина и послал людей с печатью сяна в Ци. [Но] Гань Мао не поехал в Цинь. Су Дай тогда сказал цискому Минь-вану: «Все-таки Гань Мао — мудрый человек. Циньский ван пожаловал ему звание шанцина, послал людей с печатью сяна, чтобы встретить его. И хоть Гань Мао был так облагодетельствован, он все же стремится стать вашим слугой, поэтому отказался [ехать в Цинь]. Как бы еще вам, ван, сейчас выразить ему свое благоволение?» Циский ван
отнесся к этому одобрительно, и Гань Мао был немедленно поставлен на пост шанцина [в Ци], а вскоре [в Цинь] от всех повинностей освободили его семью, чтобы выманить его из Ци.

Правитель Ци послал Гань Мао в Чу. В это время (304 г.) чуский Хуай-ван вновь породнился с домом Цинь и был этим счастлив. Но [правитель] Цинь, узнав о том, что Гань Мао находится в [150] Чу, отправил человека сказать чускому вану: «Я бы хотел, чтобы вы выслали Гань Мао в Цинь». Чуский ван, советуясь с Фань Сюанем[537], сказал: «Я хотел бы поставить [своего] человека сяном в Цинь, кто бы подошел для этого?» [Фань Сюань] ответил: «Я недостаточно знаю людей». Чуский

ван продолжал: «Я хотел бы поставить там сяном Гань Мао, он подойдет?» Фань Сюань сказал: «Не подойдет. Этот человек, выдвинутый в свое время на пост шицзюя, родом из местности Сяцай, где он служил стражником у городских ворот. В большом — он недостоин служить правителю царства, в малом — даже семьи не смог создать. Он известен низкими уловками и корыстолюбием. Однако в своей службе оказался удачливым. Служил такому умному правителю, как Хуэй-ван, прозорливому У-вану, такому превосходному полемисту, как Чжан И, и, прослужив на многих чиновничьих должностях, не совершил [крупных] ошибок. Хотя Гань Мао, может быть, не лишен достоинств, его нельзя ставить на пост сяна в Цинь[538]. Ведь если в Цинь появится талантливый сян, это будет не на пользу Чу. К тому же раньше вы, ван
, использовали Шао Хуа в Юэ, подрывной деятельностью которого тайно руководил Чжан И; в результате в Юэ возникла смута, а Чу пришлось на юге укреплять горный проход Лимэнь и перемещать столицу на восток от Янцзы. Мне кажется, что вам удалось достичь таких результатов благодаря тому, что в Юэ была смута, а в Чу — порядок. Если то, что вы сумели применить в Юэ, вы забудете применить в [отношении] Цинь, то я полагаю, вы совершите огромную ошибку. Но если вы намерены поставить [своего человека] сяном в Цинь, то лучше Сян Шоу не найти. Ведь Сян Шоу — родственник циньского вана; в детстве они носили одну и ту же одежду, выросши, ездили в одной колеснице и делились друг с другом своими делами. Вану непременно надо стремиться поставить Сян Шоу циньским сяном. Это пойдет на пользу Чу». После отправили посла к циньскому правителю с просьбой поставить циньским сяном Сян Шоу. В конце концов он стал сяном в Цинь. А Гань Мао так и не удалось вернуться в Цинь, [и он умер] в Вэй.

У Гань Мао был внук Гань Ло. После смерти деда Гань Ло в 12-летнем возрасте стал служить циньскому сяну Люй Бу-вэю, носившему титул Вэньсинь-хоу[539].

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники письменности Востока

Самгук саги Т.1. Летописи Силла
Самгук саги Т.1. Летописи Силла

Настоящий том содержит первую часть научного комментированного перевода на русский язык самого раннего из сохранившихся корейских памятников — летописного свода «Исторические записи трех государств» («Самкук саги» / «Самгук саги», 1145 г.), созданного основоположником корейской историографии Ким Бусиком. Памятник охватывает почти тысячелетний период истории Кореи (с I в. до н.э. до IX в.). В первом томе русского издания опубликованы «Летописи Силла» (12 книг), «Послание Ким Бусика вану при подношении Исторических записей трех государств», статья М. Н. Пака «Летописи Силла и вопросы социально-экономической истории Кореи», комментарии, приложения и факсимиле текста на ханмуне, ныне хранящегося в Рукописном отделе Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН (М, 1959). Второй том, в который включены «Летописи Когурё», «Летописи Пэкче» и «Хронологические таблицы», был издан в 1995 г. Готовится к печати завершающий том («Описания» и «Биографии»).Публикацией этого тома в 1959 г. открылась научная серия «Памятники литературы народов Востока», впоследствии известная в востоковедческом мире как «Памятники письменности Востока».(Файл без таблиц и оригинального текста)

Ким Бусик

Древневосточная литература
Самгук саги Т.2. Летописи Когурё. Летописи Пэкче
Самгук саги Т.2. Летописи Когурё. Летописи Пэкче

Предлагаемая читателю работа является продолжением публикации самого раннего из сохранившихся памятников корейской историографии — Самгук саги (Самкук саги, «Исторические записи трех государств»), составленного и изданного в 1145 г. придворным историографом государства Коре Ким Бусиком. После выхода в свет в 1959 г. первого тома русского издания этого памятника в серии «Памятники литературы народов Востока» прошло уже тридцать лет — период, который был отмечен значительным ростом научных исследований советских ученых в области корееведения вообще и истории Кореи раннего периода в особенности. Появились не только такие обобщающие труды, как двухтомная коллективная «История Кореи», но и специальные монографии и исследования, посвященные важным проблемам ранней истории Кореи — вопросам этногенеза и этнической истории корейского народа (Р.Ш. Джарылгасиновой и Ю.В. Ионовой), роли археологических источников для понимания древнейшей и древней истории Кореи (академика А.П. Окладникова, Ю.М. Бутина, М.В. Воробьева и др.), проблемам мифологии и духовной культуры ранней Кореи (Л.Р. Концевича, М.И. Никитиной и А.Ф. Троцевич), а также истории искусства (О.Н. Глухаревой) и т.д. Хотелось бы думать, что начало публикации на русском языке основного письменного источника по ранней истории Кореи — Самгук саги Ким Бусика — в какой-то степени способствовало возникновению интереса и внимания к проблемам истории Кореи этого периода.(Файл без таблиц и оригинального текста)

Ким Бусик

Древневосточная литература

Похожие книги