Истории надежды

— Это я, это я! Меня должен играть он! — закричал он; я зашикала на него, усаживая на место; минуты две он молчал, а потом снова встал. — Послушайте, вы, сидящие впереди, обернитесь и посмотрите на меня! Вам не кажется, что он похож на меня? — громко спросил он.

Я тянула его вниз, но он продолжал выкрикивать. На него зашикали, и это помогло. Потом кто-то размеренно захлопал в ладоши, и другие поддержали. Тогда Лале прошептал мне:

— Видите, они соглашаются со мной, он должен меня сыграть!

Да, Лале! Мы нашли идеального исполнителя на роль Лале Соколова, это Райан Гослинг. Теперь, когда Лале утихомирился, зрители в зале смогли наслаждаться чудесным фильмом «Дневник памяти».

Несколько раньше Лале посмотрел фильм с Натали Портман в главной роли. Для него она была единственной актрисой, которая смогла бы сыграть Г иту.

У него был хороший вкус, у нашего Лале.

Так он часто называл себя, этим полным именем — Лале Соколов, — хотя вскоре я узнала, что фамилия Соколов появилась у него лишь в 1945-м. Выжив в Освенциме, Лале вернулся в Чехословакию, находящуюся под властью коммунистов, и организовал успешный бизнес по импорту тканей: полотна, шелка, шерсти и кружев. Он был поставщиком для швейных предприятий, большей частью которых владело государство или частные предприниматели, не евреи. Его фамилия от рождения, Эйзенберг, начала создавать для него проблемы на родине, где продолжал процветать антисемитизм. Лале чувствовал, что теряет контракты, поскольку его в первую очередь воспринимали как еврея, а не как успешного бизнесмена, каким он видел себя сам. Его сестра Голди, единственная из выживших родственников, в конце войны вышла замуж за русского солдата и взяла его фамилию Соколов. Лале тоже решил взять себе эту фамилию. Мэр его родного города Кромпахи показал мне книгу регистрации рождений, куда была занесена его фамилия. В конце записи о его рождении есть примечание о том, что после войны Лале просил поменять ему фамилию на Соколов.

Чудом было то, что выжил хотя бы один член его семьи. По собственному признанию Лале, он был маменькиным сынком. Он восхищался своим старшим братом Максом, не выжившим во время Холокоста, но сестра Г олди была ему ближе. Лале говорил, что она во многих отношениях стала для него второй матерью. В детстве она заботилась о нем, когда мать была занята, провожала его в школу, пока он не решил, что подрос и может ходить сам. Когда в апреле 1942 года Лале отправили на поезде в Освенцим, Г олди осталась дома в Кромпахи. Вернувшись в мае 1945-го домой, он встретился там с сестрой. О ней позаботились, ее прятали в разных семьях, никто из местных жителей не выдал ее нацистам.

Мы общались с Лале почти три года. Г оворили ли мы постоянно о его пребывании в Освенциме-Биркенау, где он был татуировщиком? Нет, вовсе нет. Вскоре мы стали друзьями и могли беседовать на любую тему. Я начала узнавать о его жизни с Гитой после освобождения, в социалистической Словакии, об их побеге оттуда и последующей жизни в Австралии.

Побег. Слово, которое ассоциируется с заключением. Именно там он и находился, в тюрьме. Он весьма преуспел как импортер тонких тканей. В Чехословакию переехали русские бизнесмены вместе с семьями, в частности с женами. Лале органично вписался в ранее не существовавший рынок, который поставлял ткани для швейной промышленности. Он предпочитал не держать накопленные средства на родине, а тайно переводить их в еврейские фонды в Палестине в качестве помощи для освобождения Израиля. Его схватили, предъявили ему обвинение, допросили и приговорили к сроку в тюрьме Илавы. Конфисковали их с Гитой квартиру, сняли деньги с банковских счетов. Вся их собственность теперь принадлежала правительству. Гита переехала к друзьям. Тем не менее Лале, будучи самим собой, припрятал денежные средства, о чем знала только Гита.

Гита подкупила судью, после чего ее познакомили с психиатром, и они вместе придумали план, как освободить Лале из тюремного заключения. Следующим конверт от Г иты получил католический священник. Навестив Лале в тюрьме, священник сказал ему, что пора начинать «сходить с ума». Администрация тюрьмы пригласила к нему психиатра. Пришел подкупленный врач и после осмотра заявил, что Лале необходимо выходные проводить дома, чтобы он окончательно не съехал с катушек. Я рассказываю вам так, как изложил эту историю сам Лале.