Истории надежды

Для того чтобы активно слушать рассказ человека, необходимо терпение и упорство. Несколько лет назад я прочла статью о предстоящих Олимпийских играх. В статье говорилось о затратах на охрану спортсменов и чиновников. В последнем абзаце упоминались Олимпийские игры 1956 года в Мельбурне с их небольшой группой охраны. В то время главе охраны было всего двадцать три года. Заинтересовавшись этой историей и желая узнать больше, я сделала подсчет в уме и поняла, что этот человек может быть жив. Обзвонив всех мужчин в Мельбурне с такой фамилией, я преуспела. Я спросила пожилого джентльмена на том конце провода, могу ли я заехать и поговорить о его участии в Играх 1956-го. Он ответил, что у него нет желания говорить о том времени, о Законе о государственной тайне и прочем, но я продолжала беседу и в результате напросилась к нему на кофе.

Лале к тому времени умер, и у меня освободились воскресенья. Почти год я два или три раза в месяц приезжала на кофе к этому человеку, бывшему главой службы безопасности на Олимпийских играх 1956 года. Мы с удовольствием общались, кофе был гораздо лучше, чем у Лале, но этот человек дразнил меня, рассказывая очень

мало.

Однажды он неожиданно позвонил, сказав, что у него резко ухудшилось здоровье и он хочет все мне рассказать. Я договорилась с управляющим того места, где проводились Игры, чтобы нас впустили, и со своими детьми, изображающими съемочную группу, мы в течение нескольких часов записывали его историю. Игры называли в то время дружественными, но они проводились на пике холодной войны, во времена советского вторжения в Венгрию и Суэцкого кризиса. Ложь, шпионы, убийства и похищения людей стали реальностью. Этот человек оказался в гуще этих событий. Он видел похищения, сидел с политиками, пытающимися скрыть происходящее в нашем городе. Я написала киносценарий его истории, он лежит в нижнем ящике моего письменного стола. Может быть, когда-нибудь он увидит свет.

Как и Лале, этот мужчина, рассказывая свою историю, получал нечто вроде психотерапевтического эффекта. Прежде чем он умер, я успела провести с ним еще много чудесных моментов. Я услышала его историю жизни после тех Игр. Как и у Лале, это была история его любви к жене и родным, которой он в особенности захотел со мной поделиться. Часто общаясь с его женой — по правде сказать, это она варила отличный кофе, — я поняла, почему он поначалу отказывался разговаривать со мной. Он прожил удивительную жизнь среди окружающих его людей, не оглядываясь назад, но, как это часто бывает, ближе к концу жизни захотел высказаться. Я предпочла выслушать его, и, узнав его и выслушав его историю, я обогатила свою жизнь.

Мир велик, по сравнению с ним ваша община или округа малы. Истории, подобные тем, что я рассказала, постоянно происходят вокруг нас, с людьми, живущими с нами. Если у вас есть к этому склонность, если вы чувствуете, что ваша жизнь может обогатиться от встреч с людьми вне вашего круга, от общения с ними, выслушивания их историй, то вся ваша жизнь может измениться — просто оглянитесь по сторонам.

7

Рассказ о Силке

слушая историю

После опубликования «Татуировщика из Освенцима» я начала получать письма со всего света. Люди писали о том, как им понравилась история Лале и Г иты, но многие задавали вопрос: «Что случилось с Силкой?» Они хотели узнать об этом, а я хотела рассказать им. Надо было выполнить обещание, данное Лале, — написать историю Силки Кляйн, роман, названный впоследствии «Дорога из Освенцима».

Я провела свое расследование: беседовала с пережившими Холокост, знавшими Силку по Биркенау, связалась с научной сотрудницей из Москвы, которая помогла мне найти всю возможную информацию и документы по Воркутлагу, исправительно-трудовому лагерю, в который отправили Силку в конце войны. Чего у меня не было, так это подробностей жизни Силки в Словакии как до Освенцима, так и после ее освобождения из лагеря. Основой моего рассказа о жизни Лале и Гиты послужили его свидетельства. О Силке у меня были лишь воспоминания других людей. Мне хотелось узнать ее лучше. Я хотела узнать, откуда она родом, хотела погулять там, где гуляла она. Мне требовалось узнать ее историю из первых рук.

Я несколько раз побывала в Словакии. Мои чудесные исследователи — нет, друзья — из родного города Лале Кромпахи договорились о моих встречах с разными людьми, о посещении разных мест, о возможности изучить документы для поиска информации о девушке по имени Силка. В Лондоне я встретилась со своим издателем Маргарет, и вместе мы полетели в Кошице.