История эмоций

Третья линия критики относится к интерпретации эмоциональных сигналов – реакции электрической проводимости кожи. Напомню: по словам Дамасио, когнитивная способность принимать решения улучшается потому, что при петле телесной обратной связи (body-loop) реальное изменение проводимости кожи отображается в вентромедиальной префронтальной коре, а при петле обратной связи «как бы» (as-if loop) такое изменение в качестве «псевдовпечатления» воспринимается этой областью мозга и при отсутствии реального изменения в проводимости кожи. Однако при различных репликациях Айовского карточного эксперимента оказалось, что не ясно, были ли полученные данные о реакции электропроводимости кожи действительно признаками опережающего сознание акта выбора. Эти сигналы точно так же могли представлять собой «реакцию на обратную связь, индикатор риска, маркер состояния эмоций после принятия решения или сигнал о том, насколько хорош или плох конкретный вариант реакции»[807].

Четвертая линия критики теории соматических маркеров касается контрольной группы, состоящей из здоровых испытуемых. Многочисленные репликации эксперимента показали, что постоянно около одной пятой этих якобы здоровых испытуемых выполняют задание так же плохо, как люди с поражениями вентромедиальной префронтальной коры. Это ставит под вопрос экологическую валидность Айовского карточного эксперимента, то есть его отношение к реальной жизни: если значительная группа здоровых людей, с одной стороны, выполняет задачу в рамках этого опыта так же плохо, как люди с поражениями префронтальной коры головного мозга, но, с другой стороны, явно прекрасно справляется с задачами повседневной жизни, то что же тогда Айовский карточный эксперимент говорит нам о реальной жизни?[808]

Кроме того – и это пятая линия критики – некоторые ученые отмечают, что даже при чисто проведенном эксперименте результаты в лучшем случае представляют собой корреляцию, а вовсе не причинно-следственную связь между реакцией электропроводимости кожи и поведенческим процессом принятия решения[809]

.

Аргументы шестой – и последней из представляемых здесь – линии критики касаются нейроанатомии вентромедиальной префронтальной коры. Сам этот участок представляет собой некое множество нейронов, выделенное Дамасио и его коллегами, а прежде в общепринятых схемах головного мозга в таком виде не фигурировавшее. Были высказаны сомнения относительно того, связаны ли эти нервные клетки между собой, образуют ли они отдельный конгломерат именно с такими контурами и, кроме того, отвечают ли они за соматические маркеры в «Айовском карточном эксперименте». Так, выяснилось, что поражения в других областях мозга – например, в области миндалины (границы которой ничуть не легче определить) – тоже снижают шансы успешно выполнить эту карточную задачу. Более того, установлено, что область, которую сотрудники лаборатории Дамасио называют вентромедиальной префронтальной корой, в левом полушарии практически никакой роли не играет; если что-то от этой области и зависит, то только в правом полушарии[810].

15. Джакомо Риццолатти, Витторио Галлезе, Марко Якобони, зеркальные нейроны и социальные эмоции

«Трудно представить себе класс нейронов, который наделал бы больше шуму, чем зеркальные нейроны», – писали ученые в 2010 году, а в конце того же года германский еженедельник Die Zeit резюмировал: «Зеркальные нейроны в моде»[811]

. Оба процитированных утверждения не являются преувеличением. Чего только не объясняли ссылкой на зеркальные нейроны и нарушения их функций! Улыбку, зевание, эмпатию, любовь, овладение языком у детей, религию, понимание чужого сознания (Theory of Mind), культуру в целом[812], выпадение волос, импотенцию, аутизм (гипотеза дисфункциональных зеркальных нейронов)[813]. Вилейанур Рамачандран, звезда среди популяризаторов нейронауки, предсказал в 2000 году, «что зеркальные нейроны сделают для психологии то, что сделала ДНК для биологии»[814].