История эмоций

2. Именующие эмоциональные практики – это прежде всего речь и письмо, а также безмолвное воспоминание. Следовательно, эмотивы тоже относятся к этой категории, однако именующие практики, о которых пишет Шеер, шире эмотивов Редди, потому что они сильнее подчеркивают различия между способами именования – письменным, устным и мысленным; среди письменных практик именования различаются рукописные и выполняемые с помощью компьютера; устные различаются в зависимости от адресата, акцентов и речевых ситуаций. Именующие эмоциональные практики всегда подразумевают порождение значений – или, как говорит Шеер: «Каждая эмоция уникальна, как снежинка, и при выстраивании типологий записать эмоцию в некую категорию можно только посредством именования»[965]. Деятельность по «обозначению и переобозначению эмоций» очень коммерциализована, она осуществляется в разных институтах – от вечерних ток-шоу до поставленных на поток «психотерапевтических» тренингов, которые снабжают клиентов эмоциональным ноу-хау

[966].

Шеер подчеркивает, что реконструкция именующих эмоциональных практик тоже позволяет историкам ухватить «аутентичные» эмоциональные переживания. В Индии, например, только благодаря фильмам Болливуда получила распространение фраза «Я люблю тебя», пришедшая из англоязычных культур. Прежде она там практически не была известна, а теперь просочилась в хинди и стала элементом ухаживания и брачных ритуалов. «Если именование эмоций делает их доступными для опыта, то фиксировать изменения в именовании и значит писать историю чувств в полном смысле слова»[967].

3. Сообщающие эмоциональные практики служат преимущественно для обмена информацией между людьми. Когда после стихийного бедствия некий политик, выступая по телевидению, хочет сообщить о том, как глубоко его взволновало это событие, это сообщение осуществляется «на мультисенсорном уровне и включает в себя различные режимы знаний», включая «лица, жесты, интонации, позы или такие проявления, как слезы, изменение цвета кожи или тяжелое дыхание»[968]. Для успеха эмоциональной коммуникации важнее всего, по словам Шеер, чтобы послания принимались так, как было задумано, а для этого, в свою очередь, очень важно, чтобы отправитель правильно оценивал ситуативный контекст, акторов, участвующих в коммуникации, и их социальные ожидания.

Главное в концепции сообщающих эмоциональных практик – что она возвращает презумпции (например: если эмоциональное сообщение не состоялось, то связано ли это с тем, что чувствование социального актора было неаутентичным?) из априорной сферы обратно в сферу исследования и делает их предметом научного изучения. При этом центральные вопросы заключаются в следующем: были ли условия коммуникации в некой конкретной исторической ситуации таковы, что идеалом являлась аутентичность чувствования? Или в этой ситуации не различалось «аутентичное» и «наигранное», и потому эта разница была неважна для успеха или неуспеха эмоционального сообщения? Или, может быть, в этой ситуации даже отдавалось предпочтение наигранному, так что максимальное выражение эмоций было максимально условным?

4. Регулирующие эмоциональные практики

– это, как кажется на первый взгляд, то, что до сих пор составляло основное содержание истории эмоций: эмоциональные нормы и надзор за их выполнением, включающий наказание за их нарушение. При таком толковании, эмоционология Стернсов – это регулирующие эмоциональные практики, а сборники рекомендаций по этикету – лучший источник по их истории. Но как раз такая интерпретация неадекватна, потому что при ней сохраняется различие между нормами, доступными для исторического исследования, и «аутентичными» эмоциями, которые остаются историку недоступными. Регулирующие эмоциональные практики, в понимании Шеер, не только контролируют эмоции, но и делают их. Они теснейшим образом связаны с «порядками знаний (термин Фуко) – например, с таким, который противопоставляет друг другу эмоции и разум»[969]. Другие дихотомии вытекают отсюда – противопоставление мужского и женского, внутреннего и внешнего, цивилизованного и нецивилизованного, частного и общественного. Тот факт, что мальчики реже плачут, а девочки чаще глотают обиду, является результатом конкретных регулирующих эмоциональных практик – и открытых (прямые указания, как в сборниках рекомендаций по поведению), и скрытых (практики, демонстрируемые воспитателями или другими авторитетными фигурами).