История яда

По этому внушительному перечню заслуг можно судить о весомости, какую имело мнение Орфилы в провинциальном суде присяжных, заранее подавленных научным авторитетом и познаниями мэтра. Его суждения, считавшиеся непререкаемой истиной, явно перевешивали мнение других, обычно менее титулованных экспертов. Вот почему «королю судебной медицины» хватило всего-навсего одной экспертизы, чтобы обречь вдову владельца коррезского металлургического завода на пожизненное заключение.

И все-таки обвиняемая осталась не вполне безоружной перед лицом грозных судей; у Мари Капель имелись сторонники, убежденные в ее невиновности. Г-н Лашо с самого начала был пылким защитником своей клиентки и остался глубоко привязан к ней до самой смерти. Он никогда не забывал о своей протеже и надеялся, что справедливость в конце концов восторжествует. Мари Капель нашла себе союзника и в лице видного химика Распая, к которому прибегла за помощью защита, когда в дело включился Орфила. И хотя Распаю не удалось окончательно отвести обвинение, все же стараниями этого ученого, призвавшего присяжных учесть смягчающие обстоятельства, Мари Капель была сохранена жизнь. В те времена, когда происходил процесс, Франсуа Винсент Распай пользовался почти такой же известностью, как и его парижский коллега; дело в том, что он принимал активное участие в политической жизни страны и, следовательно, был знаком с огромным множеством французов. Кроме того, Распай занимался химией, и его заслугами в данной области нисколько нельзя пренебрегать. Бывший семинарист приехал в 1816 году в Париж изучать естественные науки. Поначалу он зарабатывал на жизнь репетиторством, готовя студентов к экзаменам на степень бакалавра, и еле сводил концы с концами.

Распай увлекался ботаникой и судебной медициной и опубликовал множество статей в специальных изданиях. Этот блестящий экспериментатор, не привыкший петь под чью-либо дудку, вскоре нажил немало влиятельных врагов благодаря своим нападкам на ученую корпорацию. Мало того, он открыто проповедовал республиканские идеи, и это в ту эпоху, когда к ним проявляли особую нетерпимость. Таким образом, Распай постоянно находился в центре внимания властей вплоть до восшествия на престол президента-императора Луи Наполеона Бонапарта.

Несмотря на то, что Распай несколько раз отбывал срок в тюрьме и занимался политикой (в частности, выдвигал в 1848 году свою кандидатуру на пост президента Республики), у него еще оставалось время и на науку. Со своей врожденной неприязнью ко всякого рода учреждениям и, прежде всего, к конституционным корпорациям Распай казался наиболее серьезным противником Орфилы. В отличие от испанца, он пользовался огромной популярностью в народе благодаря республиканским взглядам, а также медицинским справочникам для бедноты, где доступным языком излагал простейшие методы лечения; книги имели большой успех, главным образом в деревнях. Во время тюльского процесса Распай от лица защиты выступил против своего знаменитого коллеги и даже поставил под сомнение результаты последней экспертизы.

Орфила заявил перед судом присяжных, что количество мышьяка, обнаруженное в теле жертвы, столь незначительно, что, за неимением достаточно чувствительных приборов, не может быть точно измерено. В ответ Распай прибег к доводам здравого смысла: такое ничтожное количество мышьяка вполне может присутствовать в любом живом организме, в том числе в организме человека, не нанося ему абсолютно никакого ущерба. Суд не учел данное замечание, хотя его справедливость уже в скором времени была доказана.

Вскоре после этого случая несколько ученых, заинтересовавшихся утверждениями одной и другой сторон и обеспокоенных их юридическими последствиями, выступили с заявлением, что во время вскрытия не исключена возможность ошибки. Они потребовали тщательно все перепроверить, и защита поручила Распаю детально изучить результаты экспертизы, представленные Орфилой.

По окончании проверки будущий кандидат в президенты внес коррективы в свое первоначальное заключение и на этот раз поставил под сомнение чистоту реактивов, которыми пользовался декан медицинского факультета. Для одного-единственного анализа, давшего положительный результат, Орфила использовал нитрат калия. А в этом химикате, если его предварительно не очистить, может содержаться незначительное количество мышьяка. Некоторые эксперты попросили даже у Орфилы разрешения прямо на месте проверить реактив. Но мэтр наотрез им отказал и из предосторожности захватил драгоценные пузырьки с нитратом калия с собой в столицу.