История яда

В декабре 1975 года Лаос оказался в руках лидера прокоммунистической ориентации Патхета Лао. Ванг Пао и 50 тысяч его сторонников перебрались в Таиланд, где их разместили в специальных лагерях. Часть войск, оставшаяся в Лаосе, укрылась в горах Пху Бья, одном из самых пустынных и высоких районов Лаоса. С 1976 по 1978 год бандиты грабили продовольственные обозы и совершали налеты на военные базы Патхета Лао. Кроме того, г’монги расправились с некоторыми своими соотечественниками, которых обвинили в сотрудничестве с действующим режимом. Непримиримая оппозиция не остановилась даже перед потравой полей.

Тогда Патхет Лао решил с помощью вьетнамцев вскрыть этот многолетний нарыв на теле своего государства. Два года велась ожесточенная война, и последние отряды г’монгов, оставшиеся без продуктов, оружия и медикаментов, были изгнаны из горных ущелий.

Последние беженцы, прибывшие после разгрома в таиландские лагеря, рассказали о том, что на них обрушились какие-то зловещие дождевые потоки. Американское руководство провело крупномасштабное расследование, и наблюдатели, тщательно допросившие и осмотревшие жертв желтого ливня, пришли к выводу, что их облили каким-то фосфорорганическим соединением или же новым, еще неизвестным веществом. Американцы не смогли обнаружить в предоставленных образчиках ни одного традиционного яда — ни раздражающих агентов, применяемых обычно при разгоне демонстраций, ни иприта, ни соединений нервно-паралитического действия. Но по свидетельствам очевидцев, дождь вызывал раздражение эпидермиса, кожные нарывы, кровавый понос, огромную усталость и, в конце концов, смерть.

В посольства поступали донесения о все новых и новых дождевых атаках, но определить, какое вещество при этом использовалось, так и не удавалось. Семь лет специалисты бились над этой загадкой. 13 сентября 1981 года, после того как госсекретарь Соединенных Штатов Александер Хейг официально обратился в Берлинскую журналистскую ассоциацию, о желтых дождях узнала вся мировая общественность. Бывший главнокомандующий американскими вооруженными силами заявил, что международное сообщество обеспокоено донесениями, согласно которым Советский Союз и его союзники используют в Лаосе, Кампучии и Афганистане смертоносное химическое оружие.

«В настоящее время мы располагаем неопровержимыми доказательствами применения отравляющих веществ в Юго-Восточной Азии. Анализы показали, что в полученных образчиках содержится повышенное количество трех очень опасных и сильнодействующих грибковых ядов. Эти высокотоксичные вещества крайне вредны для здоровья людей и животных и в данном регионе раньше не встречались…»

Точно такие же заявления сделали на следующий день заместитель госсекретаря по политическим вопросам В. Дж. Штессель и полномочный представитель Соединенных Штатов в ООН Дж. Дж. Киркпатрик.

«Неопровержимые доказательства», которыми располагал в настоящий момент Хейг, сводились к обыкновенному листочку и паре травинок, привезенных из Кампучии. Они оказались заражены незначительным количеством трихотеценовых микотоксинов (очень ядовитые вещества, выделяемые фуза-риями — плесневыми грибками, поражающими некоторые злаки). На основании этой жалкой улики американцы публично обвинили Советский Союз в том, что он нарушил по крайней мере два международных договора и ведет биохимическую войну против беззащитных национальных меньшинств.

Тем не менее, в распоряжении американского правительства находились многочисленные донесения и свидетельства очевидцев, а также отчеты врачей и людей, оказывавших первую помощь предполагаемым жертвам отравления. Правительство Соединенных Штатов, выдвинувшее безосновательное обвинение, подвергалось заслуженной критике. И вот трихотеценовые микотоксины снова были обнаружены в образчиках человеческих тканей и крови, взятых у лиц, якобы ставших жертвой химической атаки.

Вскоре после того, как были обнародованы результаты последних анализов, президент Рейган лично повторил обвинение, выдвинутое госсекретарем. Оно основывалось на целом ряде спорных утверждений, не всегда подкрепленных реальными доказательствами и сводившихся в основном к следующему:

1) в Юго-Восточной Азии, откуда поступило больше всего донесений о химических атаках, трихотеценовые микотоксины в чистом виде не встречаются;

2) в этой части света раньше никогда не были зарегистрированы случаи отравления данным токсином;

3) в имеющихся образцах содержалось гораздо большее количество яда, чем в обычных осадках.