История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 4. Часть 2

Войска Вандама и Жерара, предшествуемые кавалерией Экзельмана, продолжали движение, и Вандам незадолго до двух часов прибыл в местечко под названием Барак. В дороге очевидность с каждым шагом нарастала: через просветы между деревьями виднелись другой берег Диля и прусские колонны, направлявшиеся к Мон-Сен-Жану. Генерал Бертезен, командующий одной из дивизий Вандама, сообщил об этом Груши, но и эти сведения не заставили маршала переменить мнение. Между тем именно в эту минуту он мог принять решение, способное привести к счастливым последствиям, хотя и менее счастливым, чем в случае движения прямо на Марансар. Было очевидно, что при продолжении движения на Вавр пруссаки обнаружатся за Дилем и, чтобы до них добраться, придется форсировать реку. Однако в Вавре перейти через реку будет намного труднее, чем поблизости, в Лимале или Лимелете, где мосты оборонялись слабо, а после перехода французы оказались бы в виду пруссаков и без помех смогли б последовать за ними, куда бы они ни направились. Несомненно, лучше было осуществить переход прямо с утра, ибо так оказались бы выполненными все инструкции, но и в 2 часа еще было не поздно. Пруссаков можно было захватить на марше, выйдя перпендикулярно их левому флангу, что компенсировало их численное превосходство, и остановить Пирха и Цитена, которые, как мы знаем, и стали причиной нашего разгрома.

Груши не учел ни одно из этих соображений, хотя ему указали, что прусские корпуса направляются туда, откуда доносится канонада, и продолжил движение на Вавр, куда и прибыл к четырем часам. Там ему открылось не самое приятное для сколь-нибудь здравомыслящего военного зрелище. Перед ним находился корпус Тильмана, численностью 27–28 тысяч человек, прочно закрепившийся в Вавре и способный в течение целого дня противостоять армии, вдвое или втрое превосходившей его численностью. Что можно было сделать перед такой позицией? Атаковать Вавр значило бесполезно принести в жертву многих людей, а тем временем 60 тысяч пруссаков успеют передвинуться в Мон-Сен-Жан. Ничего не делать значило сложа руки присутствовать при решающих событиях и не выполнить ни одну из инструкций. Лучше всего было вернуться и завладеть мостами в Лимале и Лимелете, мимо которых прошли, не подумав их занять, и которые защищали бесконечно слабее, чем Вавр. Жерар высказал эти соображения маршалу, который продолжал упорствовать в своем ослеплении и, увидев пруссаков перед собой в Вавре, заключил из этого, что там и должен атаковать их. История не знает подобного примера слепоты ума.

В эту минуту прибыл, наконец, польский офицер, который должен был покинуть Бель-Альянс в половине одиннадцатого, но по вине Сульта отбыл только в половине двенадцатого: чтобы не быть захваченным, ему пришлось отойти к Катр-Бра, оттуда идти в Сомбреф, от Сомбрефа в Жамблу, а из Жамблу в Вавр. Из-за медлительности Сульта и вынужденных обходов офицер прибыл только в четыре часа. Он доставил упоминавшуюся нами двусмысленную депешу. Будучи истолкована в правильном смысле и в соответствии с положением, эта депеша означала только одно: с дороги на Льеж нужно передвинуться на дорогу на Брюссель, что и выражалось общим направлением на Вавр, но не значило, что Вавр есть конечная цель движения. В любом случае, устный комментарий Зеновича не мог оставить сомнений. Как мы помним, Наполеон сказал ему, указав вправо на горизонт: «Груши должен подойти оттуда; я его жду;

доберитесь до него поскорее и не покидайте его, пока он не подойдет к нашей линии сражения». Нужно было точно быть слепцом, чтобы противиться подобным указаниям. Очевидно, Вавр выражал только общее направление на Брюссель в противоположность направлению на Льеж, а что касается пункта, куда следовало подойти днем, на него указывали жесты Наполеона и его слова. Однако Груши опять увидел в этом двойном сообщении, устном и письменном, только приказ передвинуться на Вавр. «Я был прав, – сказал он своим заместителям, – когда выдвинулся на Вавр». Генерал Жерар вышел из себя и с чрезвычайной горячностью резко отвечал ему в таких выражениях: «Я уже говорил, что если мы погибнем, то будем обязаны этим тебе». Груши настоял на своем и приказал провести самую энергичную атаку на Вавр.

Атака была поручена корпусу Вандама, и генерал тотчас к ней приступил. Но расстановка сил пруссаков делала напрасными все наши усилия. Дивизия Абера ринулась на Ваврский мост и в один миг усыпала его своими погибшими, но даже не поколебала неприятеля. Четвертый корпус располагался чуть позади корпуса Вандама. Когда он прибыл, его командир, генерал Жерар, чувствовавший, что французская армия в эту минуту гибнет за отсутствием поддержки, бросился в отчаянии к мельнице Бьержа, где находился мост, и повел себя так, будто хотел, чтобы его убили. Знаменитый генерал, который мог спасти Францию, если бы к нему прислушались, искал смерти и едва ее не нашел. Его сразила пуля, и мост не был захвачен.