История царствования императора Александра I и России в его время. т.6

неодобренія европейскими державами этого проекта, война сделается неизбежною. Такого последствія старались избегнуть — и Каннинг, и Меттерних: первый не хотел, чтобы Россія явилась с полномочіем Священнаго Союза для водворенія спокойствия на Востоке, подобно тому, как действовали Австрія в Италіи и Фрагщія в Испаніи; а Меттерних также не хотел войны, противной основаніям принятым в Лайбахе и Вероне, и полагал, что надлежало обратить оружіе не против Турціи, а против мятежных ея гіодданных. Но Союзныя державы не могли решительно отказаться от предложенных им совещаній в Петербурге, не подав повода к неотлагательной войне. И по тому австрійскій канцлер согласился на открытіе конференцій, надеясь, что ловкость австрійскаго посланника в Петербурге, графа Лебцельтерна, даст возможность выиграть время достаточное для подавленія возстанія в Греціи. Тогда-же преемник лорда Странгфорда, Стратфорд Капнинг, отправляясь в Константинополь, посетил Петербург, чтобы ознакомиться на месте с духом переговоров, но объявил, что ему не дано иолномочія для присутствія в конференціях, и даже не скрыл что англійское правительство намерено совершенно устраниться от всякаго в них участія, не предвидя пользы к водворенію спокойствія на Востоке от вооруженнаго вмешательства в эту минуту, когда обе воюющія стороны находились в сильном раздраженіи. Настоящій смысл такого отзыва заключался в том, что англійскій мипистр иностранных дел был убежден, что Греки одержать верх над Турками, и хотел дать инсургентам нужное к тому время. Оба они, и Меттерних, и Каннивг, желали устранить Россію от

вмешательства в дела Востока, но виды их были совершенно различны: первый действовал во имя законности (légitimité), a второй — во имя свободы народов и права их учреждать у себя такой образ правленія, какой найдут наиболее удобным. Император Александр мог-бы воспользоваться разногласіем европейских держав и разрубить мечем Гордіев у.юд Восточнаго вопроса. Ему надлежало проявить хотя отчасти решимость и непреклонность, столь блистательно выказанныя им в Отечественную войну, но он предпочел продолжать дело дипломатическим путем, в надежде иметь непосредственное вліяніе на совещанія веденный в его столице (²⁰

).

Эти совещанія открылись представленіем новаго русскаго мемуара, в коем предложено было начать вмешательство европейских держав по Восточному вопросу требованіем перемирія, с угрозою, в случае несогласія на то Порты, отзыва всех посланников из Константинополя. Но уполномоченные Союзных дворов считали себя не в праве поддерживать предложеніе нашего правительства, и тщательно избегая всего, что могло повести к разрыву с Портою, предложили обратиться к ней, от лица всех держав, участвовавших в совещаніях, с запросом: не находит-ли она возможным, по собственному побужденію, обратиться к общему посредничеству и прекратить на время военный действія? Россія, потеряв надежду на поддержаніе своих требованій, принуждена была одобрить иротокол, составленный ея союзниками. Когда-же этот документ был препровожден в Вену, то тамошніе резиденты Союзных дворов, вместо того, чтобы обратиться к Порте с общею нотою, отнеслись к вей каждый особо, и Меттерних, с обычною ему

осторожностью, предложить заменить во всех нотах, выраженіе „посредничество" другим более мягким: „добрыя услуги" (bons offices). Ответърейсъэфенди на эти ноты заключал в себе объявленіе: „что Порта недопустит никакого посторонняго вмешательства в свои внутреннія дела, что она не нуждается ни в чьих „ус.іугах» и не может обещать никакого шмененія ъь

своих учреждишях» (")• Но еще прежде полученія этого отзыва, Император Александр обратился к Союзным державам с запросом — каким образом оне предполагали действовать в случае отказа Порты на их предложеніе, и тогда-же прекратив петерб\ргскія совещанія, повелел графу Нессельроду объявить, в циркуляре, разосланном ко всем европейским дворам, что отныне Россія намерена действовать, соображаясь только с своими правами и выгодами ("). Не только Минчіаки в Константинополе не скрывал ни от кого, что Священному Союзу был нанесен решительный удар в деле Восточнаго вопроса, но русскіе резиденты получили приказаніе извещать свой кабинета о залечаемых ими признаках какого-либо недоброжелательнаго нал соглашенія между державами и о средавах обезпечить достоинство, интересы и права Россіи без ущерба для спокойствія Европы. Ил донесенія русскаго посла в Лондоне, князя Ливена, видно было, что Анг.іія не принадлежала к подобному союзу, и как без нее никакой союз не мог быть нам опасен, то надлежало—по его мненію—нанести решигельный удар для поддержанія прав и выгод Россіи. Русскій посланник в Париже, ГІоццо ди-Борго, ненавидевшій Мегтерниха, выразился еще определительнее: не обращая вниманія на необходимость сохраненія мира в Европе, он старался доказать, что вь чрезвычай-