История знаменитых цитат

Соблазн оттепельный. Как и революционный соблазн, он живет в тайниках интеллигентского сознания всегда, в виде надежд на перемены. По сравнению с революционным соблазном, он боязливее. Сентиментальнее. Крушение все же пугает теперешнего интеллигента, но перемен он ждет с нетерпением, и, затаив дыхание, ревностно высматривает все, что будто бы предвещает эти долгожданные перемены.

В 1986 году появились первые заметные веяния горбачевской либерализации. Главный вопрос, волновавший общественность, можно выразить так: это оттепель или уже весна? (Хотя не всегда это именно так формулировалось.) Но после 1987 года «процесс пошел» так стремительно, что об оттепели говорить уже не приходилось.

Тогда едва ли кто думал, что четверть века спустя слова об «оттепельном соблазне» будут актуальны не менее, чем в 1970 году.

Офисный планктон

Работая над словарями цитат и крылатых слов, я не включал в свою картотеку выражение «офисный планктон»: я был уверен, что это калька с анонимного английского оборота.

Однако оказалось, что на английском «офисный планктон» встречается только как перевод с русского и почти исключительно в текстах русскоязычных авторов. Первые упоминания о «планктоне» в Рунете появились около 2003 года, и тогда же появились перепосты рассказа (а вернее, сатирического очерка) Евгении Ананьевой, который так и назывался: «Офисный планктон». Впервые очерк появился в августе 2003 года в русскоязычном сетевом журнале «Russian Women Magazine» («Русский женский журнал»). Журнал был основан двумя годами ранее, в 2001 году.

(Кстати: первым предположение об авторстве Евгении Ананьевой относительно этого выражения выдвинул обозреватель рязанского сетевого журнала «Поколение Р», пишущий под псевдонимом StaгПерец, в номере от 11 июля 2006 г.)

Евгения Ананьева эмигрировала в США, успев окончить два курса технико-экономического факультета пединститута. Поселилась она в Лос-Анджелесе; с конца 1990-х гг. работала практикантом в крупнейшей аудиторской компании «PricewaterhouseCoopers» и одновременно училась в университете. Как журналист она дебютировала летом 2002 года в «Russian Women Magazine» статьей «Ассимиляция – без сопротивления не сдаемся!!!».

Я связался с Евгенией по имейлу, и 22 февраля 2010 года получил от нее письмо, в котором говорилось: «Понятие вырвалось из души, когда я работала по 60–70 часов в неделю в местном офисе Прайсватерхауса. (…) Ощущение планктонности было абсолютно личным жизнеощущением». И далее: «…На копирайт не претендую, но в контексте любительской прозы я использовала этот термин».

Я бы высказался определеннее: выражение «офисный планктон» введено Ананьевой, а встречающиеся иногда более ранние датировки этого выражения, вероятно, просто аберрация памяти.

Героиня очерка «Офисный планктон» носит имя Мэри, но ее мысли и чувства принадлежат автору, а «все персонажи взяты из жизни», как писала Е. Ананьева в том же письме. Вот несколько выдержек из очерка:

Сроки поджимали, приходилось сидеть на работе допоздна всю неделю да еще и таскать домой вот эти пыльные папки на выходные. В воскресенье она выслушивала назидания своей родни по поводу того, что работать столько нельзя, себя поберечь надо, а то рано или поздно сломаешься.

Она примчалась на работу задолго до официального начала работы офиса. Как всегда, перво-наперво она проверила свою электронную почту, налила чашечку горячего кофе и торопливо взялась за отстукивание ответов на запросы, пришедшие в выходные. Помимо различных вопросов клиентов ей пришлось просмотреть пару электронных сообщений от начальства о том, что нужно еще немного поднажать, поработать пару недель в усиленном режиме, чтобы уложиться в неизвестно кем поставленные сроки.