Иван Грозный против «Пятой колонны». Иуды Русского царства

Но было уже поздно. К Выговскому пришел хан Мехмет-Гирей со 100-тысячной ордой и турецкой артиллерией. Они выдвинулись к Конотопу и остановились поодаль, на р. Сосновке. Послали конный загон, чтобы выманить русских из лагеря. Ночью 27 июня гетманские казаки и татары побили караулы, ворвались в расположение армии. Наделали побольше шума, развернулись и поскакали прочь, угоняя табун лошадей и скот, пасшийся за лагерем. Трубецкой поднял в погоню всю конницу – 20 тыс. дворян и рейтар Семена Пожарского и Семена Львова. Понеслись во весь опор, без разведки, силясь настигнуть наглецов. Местные жители предупредили: за Сосновкой стоят огромные таборы татар и казаков, но Пожарский отмахнулся. Счел, что грабители оставили там свои обозы.

А отряд, за которым гнались, увел русских за 40 км от Конотопа и еще раз схитрил. Спешился и засел за лесной засекой, показывал, что собирается обороняться. Пожарский тоже спешил полки, послал в атаку. Казаки постреляли, бросили позицию, стали удирать за Сосновку. Русские сели на коней, рванули за ними на другой берег и тут-то угодили в засаду. Из кустов и перелесков ударили картечью пушки, засвистели тучи стрел. Татары, укрывшиеся в прибрежных зарослях, стали отрезать обратный путь к реке. Многочисленная конница собралась на поляне, каждая пуля и стрела находили цель. Лишь небольшая часть всадников сумела прорваться назад. Остальные очутились в кольце.

Бились несколько часов, их клевали наскоками и расстреливали со всех сторон. Пожарского, придавленного убитой лошадью, захватили в плен. Уцелевшие воины изнемогали и сдались. Но Выговский заранее договорился с ханом не брать пленных – пускай между украинцами и «москалями» нагнетается озлобление, ляжет кровная вражда. Пожарского привели к Мехмет-Гирею. Тот давно точил зуб на князя за разгром своих войск под Азовом. С издевкой предложил выбрать: или принять ислам, получить за это высокий пост и владения в Крыму, или умереть. Последний представитель рода Пожарских, племянник освободителя Москвы, плюнул в бороду Мехмет-Гирею и тут же был обезглавлен. Всех сдавшихся, 5 тыс. человек, перерезали. Сохранили жизнь лишь Львову, но он не вынес жуткого зрелища, сошел с ума.

Лавина крымцев и казаков Выговского покатились к Конотопу. Ускакавшие русские кавалеристы успели предупредить своих, пехота и артиллерия укрылись в укрепленном лагере, нахлынувших врагов покосили огнем. Но они перекрыли все дороги, блокировали лагерь. Трубецкой решил спасать армию, идти на прорыв. Чтобы защититься от атак конницы, он приказал строить таборы, подвижные укрепления из телег и двигаться внутри них. Как только полки покинули лагерь, татары и изменные казаки навалились на них. Но из таборов били легкие пушки, гремели залпы мушкетов, отгоняя нападающих. Таким способом войско медленно ползло по дорогам. Достигло пограничной реки Сейм, построило телеги полукругом. Под их прикрытием навело переправу, перешло на русский берег и укрылось в Путивле.

Трагедия на Сосновке ошеломила Россию. Царь оделся в траур, во всех храмах служили панихиды. Но он энергично взялся выправлять положение. Полетели приказы на Дон – напасть на крымские улусы. Под Калугой собиралась вторая армия Долгорукова, ей предписывалось «идти на помощь к боярину и воеводе князь Алексею Никитичу Трубецкому со товарищи на крымского хана и на изменника Ивашка Выговского». Хотя гетман и Мехмет-Гирей не рискнули подступать к мощной крепости Путивля. А донские казаки не медлили, их отряды налетели на татарские кочевья, лодки замаячили у Азова. Едва узнав об этом, хан оставил Выговскому 15 тыс. татар, а сам со всей ордой поспешил защитить собственные владения. На обратном пути крымцы грабили украинские села, угнали множество людей в рабство. Гетману это совсем не прибавило популярности.

Победу на Сосновке правители нынешней Украины объявили днем национальной славы, празднуют ее годовщины. Хотя реальное значение подлой провокации стало ничтожным. Корпуса Ромодановского, Куракина и Беспалого действовали отдельно от Трубецкого. Высланное против них войско разнесли в пух и прах, взяли в плен атамана Скоробогатенко. После этого и Выговский почувствовал себя совсем неуютно. С оставшимся у него воинством он отступил подальше от русских, в Чигирин. Кто воспользовался украинской изменой, так это поляки. Они сумели восстановить силы. Когда царские армии оказались отвлечены, перешли в наступление, отбивали обратно белорусские города.