Иван Васильевич – грозный царь всея Руси

При введении опричнины он затребовал из казны колоссальную сумму, 100 тыс. рублей «на подъем». Такие деньги требовались не только на обсутройство нового удела. Они были нужны были на «подъем» очень многих людей. 180 потомков суздальских, ярославских, ростовских, стародубских князей вместе с семьями были высланы в Казань. Их родовые вотчины конфисковывались. Но это не являлось наказанием и ограблением. Они оставались на службе, получили большие поместья в Казанском крае, компенсацию на переезд. Зато подрывалась база, которая обеспечивала силу их кланов, рвались их потомственные связи со «своими» городами, селами, уездами.

А в опричнине царь учредил собственные органы управления — опричный двор, Думу, стал формировать опричное войско из тысячи дворян. Опричную думу возглавил брат царицы Михаил Темрюкович, ключевые посты заняли Басмановы, Вяземский, Плещеевы, Колычевы, Бутурлины. Делами земщины должна была руководить старая Боярская дума во главе с Бельским и Мстиславским. В ее составе остались и Захарьины. Порой из этого делается вывод, что Иван Грозный утратил доверие к ним. Вот уж нет, они по-прежнему были в чести у царя. Даже среди инициаторов опричнины называют Василия Захарьина-Юрьева [515]. Просто неверна предпосылка многих историков, будто государь разделил Россию на две части, враждебные друг другу. Опричнина была именно уделом, неотъемлемой частью страны. Только управлял ею лично царь. А для решения общегосударственных дел сохранялись старые органы, и в них, среди прочих сановников, тоже заседали доверенные лица царя — Мстиславский, Захарьины, Морозов.

Ну а опричное войско было давней идеей Ивана Васильевича о «лучшей тысяче». В свое время «Избранная рада» провалила ее, «не найдя» земли. Теперь созвали детей боярских из Вязьмы, Суздаля, Можайска. Они проходили тщательную проверку, с кем состоят в родстве, в дружбе. Последнее собеседование проводил сам царь. Принимали лишь безупречных, не замеченных ни в чем предосудительном, не имеющих связей с участниками прошлых измен. И теперь-то земля для них нашлась. Ее освобождали, переселяя не-опричников в другие уезды. Со строгой проверкой отбирали чиновников и слуг опричного двора вплоть до поваров и истопников — после стольких покушений предосторожность была не лишней.

Одной из помощниц Ивана Грозного в этих преобразованиях стала царица. Совсем не похожая на Анастасию, она тоже оказалась неординарной женщиной. Современники называли Марию Темрюковну в числе тех, кто подал идею о введении опричнины [516]. Вряд ли это так. План был масштабный, и его явно прорабатывал сам царь. Но среди тех, кому он мог довериться, с кем посоветоваться, была и жена, и она поддержала, укрепила его. Так уж посчастливилось государю, что во втором браке, как и в первом, он нашел не только супругу, а душевную подругу и соратницу. Мария занималась даже дипломатией: переписывалась с родственниками — горскими князьями, с двоюродной сестрой, супругой Девлет Гирея. Обуздать хана через его любимую жену, конечно, было нереально, но кое-что удавалось, и из самих писем узнавали ценные сведения. Мария участвовала в создании опричного двора, отборе персонала. Она взялась и оберегать мужа, сама организовывала его охрану. Настояла, чтобы один из приказов стрельцов, 500 человек, был выделен для постоянной службы при царе [517]. И не зря ее, как и Анастасию, возненавидела оппозиция, полил злобой Курбский.

Центром опричнины стала Александровская Слобода. Но говорить о переносе столицы было бы неверно. Правительственные учреждения остались в Москве, а Слобода стала «удельной» столицей царя. Кстати, в этом не было ничего экстраординарного. В ту эпоху многие монархи жили в своих загородных замках. Сейчас Александровскую Слободу дооборудовали. Деревянные стены, построенные царской матерью, выложили кирпичом. На месте отцовского деревянного храма святителя Алексия возвели Распятскую церковь-колокольню. Что же касается «опричников», то этот термин можно понимать по-разному.

В широком смысле — это все люди, вошедшие в опричнину. Это и 3 тыс. московских стрельцов, и иностранная гвардия государя, и жители «опричных» городов. Именно поэтому впоследствии причисляли себя к опричникам Штаден, Таубе, Крузе. Но в узком смысле это были чиновники опричного двора и «лучшая тысяча» дворян и детей боярских, отобранных Иваном Васильевичем. Их функции не органичивались охраной царя. Это была первая в России спецслужба. Иван Грозный создавал опричное войско как инструмент для очищения страны от измены, ересей, разворачивал борьбу и с коррупцией, воровством, злоупотреблениями вельмож и чиновников. Штаден признавал: «Он хотел искоренить неправду правителей и приказных страны. Он хотел устроить так, чтобы новые правители, которых он посадит, судили бы по Судебникам без подарков, дач и приносов» [518].