Избранница звёзд

Я пожертвовала собой ради блага любимых. И, надо признать, по несколько эгоистичным причинам. Мой уход описали в песнях и историях, которые передавались из поколения в поколение, искажались и приукрашивались, и в конце концов меня начали идеализировать до такой степени, что поставили выше самого Солнца. Все это казалось ужасно неправильным. Невыносимым.

Единственное, о чем я мечтала, – это семья и место, которое смогу назвать домом. И если они и существовали, то на другом конце страны, в городе Недайя. Однако мне не воссоединиться с ними, не покинув малую родину.

Я взглянула на янтарную полоску священного кольца на пальце. Солнце мог меня найти, пока оно активировано. Но когда Он найдет время? Он упоминал неурядицы с Луной. Сколько времени продлится это противоборство небесных сил?

Вдруг понадобится еще семьсот лет?

И вот, когда песнь закончилась, а я улыбнулась прихожанам и поблагодарила их, внутри созрело решение: нужно бежать. Одно было ясно: покинув Эндвивер, я никогда не смогу вернуться.

Глава 8

Мне дали достаточно вещей для более или менее комфортного двухдневного путешествия, хотя придется еще украсть немного еды из шкафов Шайлы. Народ пожертвовал мне столько продовольствия, что меня почти не терзала совесть. Требовалось также тщательно подгадать время побега. На ночь мою дверь не запирали, но запирали входную, и я не знала, где хранится ключ.

На десятый день в Эндвивере я притворилась больной и осталась в постели. Шайла любезно приносила еду мне в комнату, и я припрятала на дорогу хлебные корки и сморщенные после зимы яблоки. На одиннадцатый день ночью мне удалось, никого не разбудив, стащить из шкафа кусочек сыра. На двенадцатый я разрезала свое старое платье и перешила в две сумки, в них сложила все вещи и припасы.

А затем я совершила поступок, который можно назвать кощунством: сказала отцу Айдану, что мне надо поговорить с Солнцем и непременно на закате. Он отвел меня в собор, и я так долго стояла на коленях у алтаря, что заныли ноги и спина. В первую ночь я действительно вознесла молитву, впрочем, не знаю, услышал ли ее Солнце. Следующие две ночи я просто стояла на коленях, размышляя и планируя, один раз даже задремала. Но главное было определить новый распорядок. Чтобы отец Айдан поверил в уловку и устал каждый раз часами ждать, когда я закончу свои «молитвы».

На пятнадцатую ночь я вновь отправилась в собор помолиться на закате и с наступлением темноты преклонила колени у алтаря. Наконец отец Айдан заскучал и пошел подметать двор перед собором. И когда шелест метлы отдалился, я осмелилась пораньше встать с колен и оглянуться.

Вот и блаженное одиночество! Сняв обувь, чтобы не шуметь, я поспешила внутрь собора и осторожно открыла дверь, ведущую на кладбище. Там я приостановилась лишь на мгновение, чтобы коснуться могил Вендинов в знак последнего, молчаливого и тяжелого прощания. Кладбище окружал низкий забор, который я с легкостью перепрыгнула и под прикрытием убывающей Луны вернулась к дому Айданов. Эта часть плана была самой рискованной, но я так и не придумала, где еще можно спрятать вещи.

Две сумки ждали меня прямо за поленницей, сложенной по пути в отхожее место. Мне пришлось по одной протащить их туда, спрятав под юбкой. К моему облегчению, оба мешка лежали на месте. Перекинув лямки поперек груди, крест-накрест, я бросилась в лес. Не в сторону Терасты, ибо я решила сперва уйти как можно дальше от Эндвивера: Айданы наверняка отправят за мной погоню.

Я отлично знала лес, где провела столько времени с Каном. За семьсот лет он тоже изменился, но не полностью.

Около часа я торопливо пробиралась через заросли, затем вызванное побегом возбуждение начало ослабевать, забирая с собой дополнительную силу. Тщательно рассчитывая путь, я замедлила шаг. Если бы народ не препятствовал моему путешествию, я наняла бы проводника. Не только для того, чтобы он показал мне верный путь, но и потому, что странствовать одной было опасно, особенно женщине. Вряд ли это изменилось за время моего долгого отсутствия.

На ходу жуя награбленный сыр, чтобы поддержать силы, я поглядывала на Луну, пытаясь определить, когда безопасно повернуть в сторону Терасты. На весенних ветвях только начали появляться почки. Я пыталась разглядеть сквозь них свою звезду и, провалившись в ямку, рухнула вместе с поклажей на влажную, заросшую сорняками Землю. Высвободив ногу, я осторожно покрутила лодыжку и вознесла благодарности всем богам за то, что обошлось без увечий.

Тут завыл первый волк.

Спина затвердела и похолодела, как сосулька. Пронзительный, заунывный вой раздавался неподалеку.

С трудом сглотнув, я медленно встала, поправила сумки, чтобы их тяжесть не мешала ходьбе, и сменила направление, уходя подальше от воя. Ответ ему пришел секундой позже, с юга.

Казалось, этот находится еще ближе.