Избранное

Фрагмент Ну и в чем ты мне хотел открыться,как проникнешь в душу изнутри,если опускаешь ты ресницыперед несказанным? Посмотри,ты, мужчина: вещи именуя,мы живем, со славой породнясь.Но погибло бы, я знаю, всуесладкое девичество при вас —то, что пронесли мы без измены,веря в то, что боги нас хранят,так, что задыхались Митилены,

точно ночью яблоневый сад, —в ароматах нашей спелой страсти.Нет, не смог забыть ты обо всемради нас, твой час напрасно прожит,женолюб с поникнувшим лицом.Ах, оставь, и я вернусь, быть может,к лире гореванья моего.Этот бог помочь двоим не сможет,но когда пройдет сквозь одного...

Надгробие на могиле девушки

Да, мы помним. Словно все сначалабудет повторяться без конца.Деревце, ты берег забывалаи беспечно груди окунала

в шум бурливой крови беглеца —бога своего.                     Как поражаетюных женщин красотою он!Жгучий, он, как мысль твоя, пылает,ранний барельеф твой затеняет,как твои ресницы, наклонен.

Жертва

Ах, расцвел, как сад, с тех пор,                                    как встретиля тебя среди пустого дня;видишь, я иду, и прям, и светел, —кто ты, тихо ждущая меня?

Как листву, теряю я бесслезнопрошлое, Далекий и Другой.И теперь твоя улыбка звезднонад тобой стоит и надо мной.Перед алтарем все, что таимов безымянности с начальных дней,дай вместить в твое святое имя:волосами он зажжен твоимии любовью освящен твоей.

Восточная песнь дня

Ах, разве с берегом обетованнымне сходна узкая полоска ложа? —Где в головокруженье непрестанноммы пламенеем, страсть на страсть

                                        помножа.И разве ночь, где неумолчен крикзверей, грызущих в ярости друг друга,нам не чужда, как день, что вдруг возникснаружи, озираясь от испуга, —кому понятен их чужой язык?И надо нам в одно объятье слиться,как лепестки цветка, пережидая,пока, кольцо зловещее сужая,безмерное со всех сторон теснится.Пока в объятьях прячемся устало,как знать нам, что из нас самих грозитпрорваться то, что до сих пор пугало, —предательство, и нас не пощадит.

Ависага