Изобретатель парейазавров. Палеонтолог В. П. Амалицкий и его галерея

Сенат и только что взошедшая на престол императрица Екатерина, кроме того, отправили в Оренбург указ, чтобы впредь «подобные сему куриозные вещи» также присылали в Академию.

Указ не возымел действия. Окаменелые кости и деревья в медных рудниках находили постоянно, но их ценности по-прежнему не понимали и никуда не отправляли.

Через шесть лет после находки каменного дерева по приуральским степям проехал учёный путешественник, капитан Николай Петрович Рычков. В дневнике он писал, что рудокопы нередко находят кости всякой «рогатой скотины» и древних «чудских рудокопов». Он и сам подобрал на руднике пару костей и сочинил по этому поводу «усладительное размышление о премудрости натуры».

Нашёл я две окаменелые человеческие кости, достойные справедливого примечания. Они не только что окаменели, но находясь между рудою, насосали в себя исходящих из неё паров так много, что вместо бывшего в них мозгу в одной находится самая лучшая медная руда, а во внутренности другой видим зарождающийся хрусталь. Та, коя напоена рудою, кажется, была часть лядвей человеческой; а другая подобна той кости, которая составляет наши колена. Впрочем, они обе сохранили существенной кости вид, только что почернели, находясь долговременно во влажности земной[190].

Обе кости наверняка принадлежали крупным ящерам пермского периода.

Прошло ещё почти семьдесят лет, и наконец появилось первое научное описание находок из рудников. Оно принадлежало петербургскому профессору Степану Семёновичу Куторге. Любопытно, что он, кажется, был родственником Амалицкого, чья бабка в девичестве носила фамилию Куторга[191]

. То есть Куторга, вероятно, приходился ему двоюродным дедом.

Судьбы Амалицкого и Куторги интересны неожиданными параллелями.

Куторга родился в Мстиславле в небогатой семье в 1805 году. Отец его рано скончался, и Куторга воспитывался матерью. В возрасте восьми лет он попал в Петербург, где получил образование в Санкт-Петербургской гимназии (будущей Третьей) и Петербургском университете. Он тоже скончался рано, в возрасте 56 лет.

Куторга был очень увлекающимся человеком. Он одновременно занимался палеонтологией, геологией, зоологией, лингвистикой, этнографией, писал обзоры на труды по химии, археологии, статистике, медицине и астрономии, печатал научно-популярные заметки в журналах, преподавал сразу в трёх-четырех заведениях, руководил Минералогическим обществом и успевал пополнять всевозможные коллекции Петербургского университета: там долго хранились человеческие кости и черепа, на которых чёрной краской было написано «Куторга» и указание, откуда взят образец – например, «Шведская могила, Нарва»[192]

.

Кроме того, Куторга служил инспектором частных учебных заведений и был императорским цензором. Именно он разрешил к печати некоторые стихи Лермонтова. Работа была нервной: в один раз за пропуск неугодной повести его арестовали на ночь, в другой едва не выгнали из университета за дозволение напечатать туманные немецкие стихи, в которых чиновники потом углядели чужеродность и враждебность русскому духу. Император Николай I собственноручно написал по этому поводу резолюцию: «Куторгу за подобное пренебрежение прямых его обязанностей сверх положенного взыскания посадить на 10 дней на гауптвахту и отрешить от должности цензора, а министра народного просвещения спросить, можно ли его долее оставлять при здешнем университете, ибо я его здесь считаю вредным»[193].

В университете Куторгу всё же оставили, но под строгим надзором.

Помимо всего этого Куторга три раза был женат и воспитывал семерых детей.

В палеонтологии, или, как тогда говорили, «зоологии первобытного мира», он демонстрировал самые широкие интересы. Куторга изучал остатки растений и беспозвоночных, обломки рыбьих панцирей, которые по ошибке принимал за кости черепах и крокодилов[194].

В 1838 году вышла его небольшая брошюра на немецком языке с традиционным для тех лет громоздким названием: «Вклад в познание органических остатков из медистых песчаников западного склона Урала доктора Стефана Куторги, профессора Императорского университета Санкт-Петербурга, члена Императорского российского минералогического общества и Императорского московского общества испытателей природы»[195]. В ней даны описания отпечатков растений, панциря крупного ракообразного наподобие мечехвоста и костей ящеров.

По костям Куторга выделил сразу три рода, которые стали первыми в науке пермскими ящерами.