К оружию! К оружию!

Дело было в том, как он относился к этому месту. Возникало полное ощущение, что в любой момент Моркоу разразится песней с сомнительными рифмами и фразочками вроде «О город мой!» или «Я твой, я твой навеки!»; такой песней, под которую люди танцуют на улицах, кидают певцу яблоки и подхватывают припев, а у дюжины случайных скромных прохожих дам внезапно пробуждаются удивительные хореографические способности – в общем, когда все ведут себя как милые веселые обыватели, а не опасные и злые эгоцентричные хмыри, которыми на самом деле являются. Но главным было то, что если бы Моркоу действительно пустился в пляс и запел песню, то горожане присоединились бы к нему немедленно. Сила обаяния Моркоу могла расшевелить даже кучу камней и заставить их станцевать с собой румбу.

– В их внутреннем дворике имеется очень интересная скульптурная композиция, – сказал Моркоу, – включающая в себя древнюю, но великолепно сохранившуюся статую Джими, бога Попрошаек. Сейчас я тебе ее покажу. Вряд ли они станут возражать.

Он постучал в дверь.

– Это вовсе не обязательно, – вяло пробормотала Ангва.

– Ну что ты? Мне не сложно…

Дверь открылась.

Ангва словно получила удар по носу. Боже, какая вонь!..

Попрошайка-привратник выглянул и оглядел Моркоу с ног до головы. Челюсть его отвисла.

– Хромоногий Майкл, если не ошибаюсь? – заговорил Моркоу в своей обычной доброжелательной манере.

Дверь перед ним захлопнулась.

– Не очень радушный прием, – удивленно заметил Моркоу.

– Пованивает, правда? – раздался тоненький противный голосок откуда-то из-за спины Ангвы.

Хотя она была не в том настроении, чтобы общаться с Гасподом, но все же непроизвольно кивнула. Попрошайки всегда источают целый коктейль из противных запахов, но конкретно в этом вторым по силе был страх. А самым ярким – запах крови. Запах, от которого ей захотелось закричать.

Послышались чьи-то голоса, и дверь снова распахнулась.

В этот раз перед их взором предстала целая толпа. И все попрошайки, как один, уставились на Моркоу.

– Ну ладно, ваша честь, – пробормотал тот, кого он назвал Хромоногим Майклом, – мы сдаемся. Но как вы узнали?

– Как мы узнали что? – недоуменно проговорил Моркоу, но Ангва толкнула его локтем.

– Здесь кого-то убили, – сказала она.

– А это кто? – поинтересовался Хромоногий Майкл.

– Это младший констебль Ангва, сотрудник Ночной Стражи, – ответил Моркоу.

– Хав, хав! – расхохотался Гаспод.

– Вынужден признать, вы стали реагировать быстрее, – кивнул Хромоногий Майкл. – Бедняга был найден всего несколько минут назад.

Ангва почувствовала, что Моркоу собирается открыть рот, чтобы спросить «Кто?», поэтому снова толкнула его локтем.

– Отведите нас к нему, – быстро сказала она.

Оказалось, что он…

…во-первых, не он, а она. А во-вторых, женщина лежала на верхнем этаже в заваленной тряпьем комнате.

Ангва опустилась на колени рядом с телом. Перед совершенно очевидным телом, но не очевидно человеческим. Ибо обычно у людей бывает больше головы на плечах.

– Но как? – недоуменно произнесла она. – И кто мог это сделать?

Моркоу повернулся к попрошайкам, столпившимся у двери.

– Кто жертва?

– Летиция Ниббс, – откликнулся Хромоногий Майкл. – Служила горничной у королевы Молли.

Ангва вопросительно посмотрела на Моркоу.

– У королевы?

– Иногда они называют главного попрошайку королем или королевой, – пояснил Моркоу, тяжело вздохнув.

Ангва прикрыла труп служанки бархатным плащом.

– Просто горничная, – пробормотала она.

В центре комнаты стояло зеркало высотой в человеческий рост… или, по крайней мере, его рама. Стекла от зеркала разлетелись по полу блестящими блестками.

То же самое случилось со стеклом оконным.

Моркоу отодвинул в сторону несколько осколков. В полу под ними обнаружилась выемка с чем-то металлическим посередине.

– Хромоногий Майкл, мне нужны гвоздь и кусок веревки, – медленно и отчетливо произнес Моркоу. Он не спускал глаз с металлического предмета, словно ожидая от него какой-нибудь пакости.

– Я не думаю, что… – начал было нищий.

Не оборачиваясь, Моркоу протянул руку назад и без видимых усилий поднял попрошайку за грязный воротник.

– Кусок веревки, – повторил он, – и гвоздь.

– Да, капрал Моркоу.

– Остальных прошу выйти, – скомандовала Ангва.

Попрошайки дружно захихикали.

– Быстро! – заорала она, сжав кулаки. – И перестаньте на нее пялиться!

Попрошайки исчезли.

– Веревку они принесут не скоро, – сказал Моркоу, осторожно расчищая пол от осколков. – Видишь ли, им сначала придется ее у кого-нибудь выклянчить.

Моркоу достал нож и принялся ковырять им половицу. Наконец ему удалось извлечь кусочек металла, слегка расплющенный оттого, что ему пришлось пролететь через стекло окна, зеркало, половицу и некоторые части тела покойной Летиции Ниббс.

Моркоу принялся задумчиво вертеть его в руке.

– Ангва?

– Да?

– А как ты узнала, что здесь кто-то умер?

– У меня просто… было предчувствие.

Нищие вернулись. Они были настолько обескуражены, что тащили кусок веревки вшестером.