К оружию! К оружию!

Почему они преследовали кого-то почти через весь город? Потому что он бежал. Кто станет убегать от Стражи? Вор просто покажет лицензию. А нелицензированный вор не опасается стражников, поскольку гораздо сильнее боится Гильдии Воров. Убийцы всегда подчиняются букве закона, а честным гражданам сбегать от Стражи вообще ни к чему[18]. Бегство от стражников – это само по себе подозрительно.

Происхождение названия Тискающей аллеи, к счастью, затерялось в прославленном тумане времен, но оно было вполне заслуженным. С тех пор как надстроились верхние этажи, оставив всего несколько дюймов неба, аллея превратилась в подобие туннеля.

Дуббинс заглянул за угол.

Щелк! Щелк!

Щелчки донеслись откуда-то из тьмы.

– Детрит?

– А?

– У него было какое-нибудь оружие?

– Толька палка. Больше ничего.

– Только… А почему воняет фейерверками?

Дуббинс очень осторожно отодвинул голову назад.

В мастерской Крюкомолота пахло фейерверками. И в итоге его нашли с огромной дырой в груди. Ощущение выразимого ужаса (гораздо более конкретного и страшного, чем ужас невыразимый) постепенно охватывало Дуббинса. Оно было похоже на то чувство, когда вы играете в игру с высокими ставками и ваш противник вдруг начинает нехорошо ухмыляться. В такой момент приходит понимание, что вы не знаете всех правил и что вам очень-очень повезет, если удастся уйти домой хотя бы в рубашке.

Но с другой стороны… он представил себе, каким будет лицо Колона, если он скажет ему: «Понимаете, сержант, мы загнали его в тупик, а потом просто ушли…»

Дуббинс вытащил меч.

– Младший констебль Детрит!

– Да, младший констебль Дуббинс?

– За мной!

Но почему? Ведь эта чертова штука сделана из металла, не так ли? Десять минут в горячем тигле – и все проблемы решены. Если оно опасно, то почему бы от него просто не избавиться? Зачем его хранили?

Вероятно, это свойственно человеческой натуре? Иногда вещи настолько восхищают нас, что уничтожить их не поднимается рука.

Он посмотрел на странную металлическую штуку. Шесть коротких трубочек, сваренных вместе и плотно запечатанных с одного конца. Но в верхней части каждой из трубочек имелось крохотное отверстие.

Ваймс медленно поднял один из кусочков свинца.

Тискающая аллея несколько раз изгибалась, но других переулков от нее не отходило. Не было и никаких дверей. Единственная дверь нашлась в самом дальнем конце. Она была больше обычной и очень тяжелой.

– Где мы находимся? – прошептал Дубинс.

– Не знаю, – ответил Детрит. – Наверное, где-то за доками.

Дуббинс приоткрыл дверь мечом.

– Дуббинс!

– Что?

– Мы прошли семьдесят-и-девять шагов!

– Я рад.

На них дунуло холодным сквозняком.

– Мясная лавка, – прошептал Дуббинс. – Кто-то вскрыл замок.

Он проскользнул в высокую мрачную комнату, чем-то напоминавшую храм. Сквозь высокие, заиндевелые окна слабо пробивался дневной свет. На крюках, приделанных к потолку, висели мясные туши.

Они казались полупрозрачными и были такими холодными, что дыхание Дуббинса прямо в воздухе превращалось в кристаллики льда.

– Ого, – пробормотал Детрит. – Кажется, это склад фьючерсной свинины на Морпоркской улице.

– Чего-чего?

– Я, ета, работал здесь раньше, – пояснил тролль. – И много где еще. Мне везде говорили: «Проваливай отсюда, тролль, ты слишком глупый», – добавил он мрачно.

– Отсюда есть выход?

– Главный вход находится на Морпоркской улице. Но сюда месяцами никто не заходит. Пока не начинает существовать свинина[19].

Дуббинс вздрогнул.

– Мы знаем, что ты здесь! – крикнул он. – Это Стража! Выйти на свет!

Между двумя будущими свиными тушами показалась темная фигура.

– Что будем делать теперь? – осведомился Детрит.

Далекая фигура подняла нечто похожее на палку и приложила к плечу как арбалет.

Раздался грохот. Что-то дзынкнуло о шлем Дуббинса.

Вцепившись каменной рукой в голову гнома, Детрит отодвинул Дуббинса за спину, но фигура уже бежала к ним, стреляя на ходу.

Детрит моргнул.

Пять выстрелов, один за другим, попали в его нагрудник.

А потом бегущий человек выскочил в открытую дверь и захлопнул ее за собой.

– Капитан Ваймс?

Капитан поднял голову. Перед ним стоял капитан Квирк из Дневной Стражи с парочкой под-ручных.

– Да?

– Ты пойдешь с нами. Сдать служебный меч!

– Чего-о?

– Ты хорошо меня расслышал, капитан.

– Послушай, Квирк, это же я – Сэм Ваймс. Не будь дураком.

– Я вовсе не дурак. Со мной мои люди с арбалетами. Подчеркиваю – люди. Это ты станешь дураком, если вздумаешь сопротивляться аресту.

– О! Я уже под арестом?

– Только если откажешься с нами пройти…

Патриций стоял в Продолговатом Кабинете и смотрел в окно. Многоколокольная какофония, отметившая пять часов дня, только-только за-тихла.

Ваймс отдал честь. Со спины Витинари был похож на плотоядного фламинго.

– О, Ваймс, – произнес он, не оборачиваясь, – подойди к мне, если не трудно. Скажи, что ты видишь.

Ваймс ненавидел игры в угадайку, но все равно подошел к патрицию.

Из Продолговатого кабинета открывался вид на половину города, хотя большую его часть составляли крыши и башни. Воображение Ваймса наполнило башни людьми, целящимися из рушниц. Патриций мог стать легкой добычей.