Читаем Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота полностью

Nous voici déjà au 11 février, mon Bien-Aimé; Votre départ approche, et Vous gardez un silence absolu avec moi. Auriez-Vous du chagrin, de l’inquiétude? Versez l’un et l’autre dans le sein de Votre ami, qui Vous chérit plus que soi-même. Les tracasseries que l’on cause à Benningsen auraient-elles amené des revers? Avez-Vous été averti à temps des cabales à l’armée1? J’en ai été instruit au commencement de la semaine passée. Mais je n’y croyais pas; j’étais devenu incrédule pour avoir été une fois trop crédule. À présent que je vois que la chose est fondée, que tout le public en est instruit et en murmure aux clubs et à la bourse, je me reproche de ne Vous en avoir rien dit. Prenez des mesures vigoureuses, si Vous ne l’avez pas encore fait; rappelez sous ménagement Tolstoi et Knorring, et Kameskoi qui, à ce que l’on dit, est retourné à l’armée pour y servir comme volontaire. Je croirais le fait impossible s’il n’avait osé sous Catherine II faire pis encore; il voulait prendre de but en blanc le commandement de l’armée dont l’Impératrice l’avait chassé2. Pourquoi est-il resté à Grodno? Je ne crois pas à sa folie. Si j’ai tort de Vous parler de ces choses-là, pardonnez-moi, et ramenez-moi à ce qui me regarde, à mon métier de maître d’école. Je crains que mes pauvres écoles paroissiales ne soient ruinées par les retards qu’elles essuient. Vous serez trop accablé d’affaires les derniers jours avant Votre départ pour pouvoir Vous en occuper. Faites-le à présent. Le moment de l’absence de Novossiltzoff diminuera le nombre des difficultés.

Bon jour, mon Alexandre chéri! Qui peut Vous souhaiter une heureuse journée plus que

Votre Parrot.

113. G. F. Parrot à Alexandre IER

[Saint-Pétersbourg], 20 février 1807


Sire,

Permettez-moi de mettre à profit le temps que Vous me laissez avant le moment qui terminera l’affaire des écoles paroissiales. Vous savez que le plan que le Directoire a envoyé aux provinces est très défectueux; en outre il y a des § à restituer qui se trouvaient dans le premier plan que le Directoire n’a pas voulu accorder, mais que accordez. Enfin la bonne volonté que les paysans ont témoigné au-delà de mes espérances et d’autres circonstances exigent quelques modifications dans le plan. Ce sera en tout peu de chose, mais je ne puis faire ces changements sans Votre approbation. Si Vous me l’accordez je ferai faire alors sur le champ une traduction complète du plan que je soumettrai à Votre sanction soit après la discussion préliminaire du Directoire, soit sans elle si Vous la jugez inutile. Ces modifications sont:

1)

, au § 2.

2) Supprimer l’énoncé du nombre de paroisses parce que j’ai lieu de croire qu’alors ce nombre n’avait pas été donné à l’Université avec toute l’exactitude possible, au § 3.

3) Dans les écoles paroissiales où le nombre des écoliers ne sera pas considérable on peut se passer de l’adjoint, au § 6 (pour épargner les frais aux communes pauvres).

4) Les maîtres d’école sont comptés comme recrues aux terres qui les livrent, et sont par leur personne exempts du service militaire, au § 7 (on a tenté plusieurs fois d’enlever des maîtres d’école pour le service militaire).

5) Les communes qui pourront se passer de leurs enfants en été pourront les envoyer aussi dans cette saison à l’école, § 18 (plusieurs communes l’ont désiré).

6) Le § 46 doit être supprimé, il contient la manière de former à la suite des maîtres d’école. J’en ai depuis trouvé une beaucoup meilleure et moins dispendieuse, au moyen de quelques épargnes qu’il sera possible de faire sur les fonds de séminaires.

Je Vous supplie, Sire, de me faire savoir par simple oui ou non si Vous approuvez ces changements. Je Vous en conjure par l’intérêt de la chose publique et par la bienveillance, j’ose dire même par l’amitié que Vous m’avez vouée.

Votre Parrot.

114. Alexandre IER à G. F. Parrot

[Saint-Pétersbourg, 20 ou 21 février 1807]1


Vouz avez raison de m’en vouloir, mais j’avais espéré Vous voir moi-même tous ces jours-ci, et j’en ai été constament empêché par des affaires qui me survenaient et que je ne pouvais remettre. Vendredi je Vous prie de venir chez moi à 6 heures et ½.

Tout à vous.

[Paraphe]

115. G. F. Parrot à Alexandre IER

[Saint-Pétersbourg], 25 février 1807


Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука
Призвание варягов
Призвание варягов

Лидия Грот – кандидат исторических наук. Окончила восточный факультет ЛГУ, с 1981 года работала научным сотрудником Института Востоковедения АН СССР. С начала 90-х годов проживает в Швеции. Лидия Павловна широко известна своими трудами по начальному периоду истории Руси. В ее работах есть то, чего столь часто не хватает современным историкам: прекрасный стиль, интересные мысли и остроумные выводы. Активный критик норманнской теории происхождения русской государственности. Последние ее публикации серьёзно подрывают норманнистские позиции и научный авторитет многих статусных лиц в официальной среде, что приводит к ожесточенной дискуссии вокруг сделанных ею выводов и яростным, отнюдь не академическим нападкам на историка-патриота.Книга также издавалась под названием «Призвание варягов. Норманны, которых не было».

Лидия Грот , Лидия Павловна Грот

Публицистика / История / Образование и наука
Как управлять сверхдержавой
Как управлять сверхдержавой

Эта книга – классика практической политической мысли. Леонид Ильич Брежнев 18 лет возглавлял Советский Союз в пору его наивысшего могущества. И, умирая. «сдал страну», которая распространяла своё влияние на полмира. Пожалуй, никому в истории России – ни до, ни после Брежнева – не удавалось этого повторить.Внимательный читатель увидит, какими приоритетами руководствовался Брежнев: социализм, повышение уровня жизни, развитие науки и рационального мировоззрения, разумная внешняя политика, когда Советский Союза заключал договора и с союзниками, и с противниками «с позиций силы». И до сих пор Россия проживает капиталы брежневского времени – и, как энергетическая сверхдержава и, как страна, обладающая современным вооружением.

Арсений Александрович Замостьянов , Леонид Ильич Брежнев

Публицистика