Читаем Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота полностью

J’ai de nouvelles à Vous donner de la séance d’hier au Directoire. À mon arrivée on me boudait un peu; il me semblait qu’on attendait des choses très fortes de ma part! Lorsque j’eus commencé à lire mon mémoire, lorsqu’on vit que je parlais très simplement, que je ne discutais pas avec violence, que je produisais sans affectation les actes qui parlaient le plus fortement pour mon opinion, on est revenu des premières idées, la discussion a eu lieu, avec beaucoup de décence et sans la moindre aigreur; Klinger m’a soutenu vigourieusement et à sa prière on m’a même permis, cette discussion finie, de rester pour la discussion sur le gymnase de Mitau qui a été de même terminée, en accordant à Klinger toutes les demandes qu’il faisait dans des remarques par écrit sur le projet de la nouvelle constitution de ce gymnase. Quant aux écoles paroissiales on est convenu de procéder à leur exécution, sans objecter le défaut de réponse officielle de la part des 3 gouvernements qui ne l’ont pas encore donnée, avec la modification cependant qu’il serait dit dans le Doclad que les seigneurs ne doivent pas être à établir les écoles paroissiales, mais qu’on Vous ferait rapport de ceux qui s’opposeraient. Sire! Je conviens qu’il ne faut pas employer la violence sans de fortes raisons; mais dire officiellement à ceux qui doivent exécuter une loi qu’on ne les forcera pas, c’est les inviter à ne pas s’y conformer, et comme dans chaque paroisse il y a plusieurs terres, un seul propriétaire se trouvera par là à même de s’opposer à la bonne volonté des autres, et tout sera gâté. On ne demande des gentilshommes que la bâtisse des maisons en commun avec les paysans de la paroisse, et les frais sont si petits! J’ai produit hier les ordonnances réitérées de Catherine II à cet égard qui sont foudroyantes, et malgré cela on revient toujours à l’idée d’abandonner l’exécution à la bonne volonté des seigneurs. Ce sont les paysans qui font les frais de l’entretien des écoles, par conséquent ce sont eux qui doivent déclarer pour chaque paroisse s’ils peuvent fournir ces frais ou non; c’est leur bonne volonté qui doit décider.

La traduction du plan est finie; je vais la collationner avec Sivers pour être sûr que le traducteur a saisi partout le vrai sens, et ensuite je la ferai copier pour Vous la présenter. Grâces à la Providence et à Votre fermeté nous touchons au terme. Vous allez accorder un bienfait signalé à une nombreuse classe d’hommes dont le bonheur est confié à Votre cœur et qui n’a d’autres intérêts que les Vôtres, et quand j’aurai terminé ce travail je pourrai mourrir content, sûr de n’avoir pas vécu inutilement pour l’humanité et pour Vous. Ne craignez pas ma vivacité dans l’exécution. L’expérience et ma maladie ont modéré ce tempérament de feu que j’ai peut-être quelquefois trop fait éclater. D’ailleurs l’homme fort n’est jamais violent si d’ailleurs il est bon. Plus Vous me revêtirez de pouvoir, plus je serai doux, conciliatif, indulgent, mais sans faiblesse.

Permettez-moi de Vous dire un mot sur ce que Vous me dites an sujet des bulletins de l’armée. Vous aviez envie d’envoyer quelqu’un à l’armée pour y faire les bulletins pour le public. Ne permettez-Vous de Vous proposer quelqu’un, le conseiller d’État Beck, qui est aux affaires étrangères? Outre qu’il fera ces bulletins avec toute la sagacité possible, il Vous sera encore d’une grande utilité; il pourra de là épier facilement les intentions de la cour de Memel2, qui ne me paraissent pas être de la plus grande noblesse, et tirer des informations indirectes sur celle de Vienne qui est plus qu’équivoque. Si en outre Vos armées passent l’Oder, qui plus que Beck pourra être utile à Benningsen? Car alors il faudra que le général ait égard dans ses démarches aux circonstances politiques et locales.

Je prends la liberté de Vous appeler encore l’arrende pour Sonntag. Serait-il étonnant que Vos occupations Vous l’eussent fait encore oublier?

Bonjour, mon Bien-Aimé. Je suis content et heureux.

117. G. F. Parrot à Alexandre IER

[Saint-Pétersbourg], 4 mars 1807


Sire,

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука
Призвание варягов
Призвание варягов

Лидия Грот – кандидат исторических наук. Окончила восточный факультет ЛГУ, с 1981 года работала научным сотрудником Института Востоковедения АН СССР. С начала 90-х годов проживает в Швеции. Лидия Павловна широко известна своими трудами по начальному периоду истории Руси. В ее работах есть то, чего столь часто не хватает современным историкам: прекрасный стиль, интересные мысли и остроумные выводы. Активный критик норманнской теории происхождения русской государственности. Последние ее публикации серьёзно подрывают норманнистские позиции и научный авторитет многих статусных лиц в официальной среде, что приводит к ожесточенной дискуссии вокруг сделанных ею выводов и яростным, отнюдь не академическим нападкам на историка-патриота.Книга также издавалась под названием «Призвание варягов. Норманны, которых не было».

Лидия Грот , Лидия Павловна Грот

Публицистика / История / Образование и наука
Как управлять сверхдержавой
Как управлять сверхдержавой

Эта книга – классика практической политической мысли. Леонид Ильич Брежнев 18 лет возглавлял Советский Союз в пору его наивысшего могущества. И, умирая. «сдал страну», которая распространяла своё влияние на полмира. Пожалуй, никому в истории России – ни до, ни после Брежнева – не удавалось этого повторить.Внимательный читатель увидит, какими приоритетами руководствовался Брежнев: социализм, повышение уровня жизни, развитие науки и рационального мировоззрения, разумная внешняя политика, когда Советский Союза заключал договора и с союзниками, и с противниками «с позиций силы». И до сих пор Россия проживает капиталы брежневского времени – и, как энергетическая сверхдержава и, как страна, обладающая современным вооружением.

Арсений Александрович Замостьянов , Леонид Ильич Брежнев

Публицистика