Как написать прорывной роман. Секреты мастерства от знаменитого литературного агента

«Билли упился до смерти. В какой-то момент он, как и многие алкоголики, разорвал на части, пропахал насквозь ту великую, крепкую, плотную материю любви, что была частью эмоциональной жизни, жизни, состоящей из любви, у каждого в этой комнате. Его любили все».

Элис Макдермот, «Миляга Билли»

Пожалуй, лучший пример использования этого приема можно увидеть в романе Джона Ирвинга «Мир глазами Гарпа». Рассказ Ирвинга о том, как Гарп был зачат его своевольной, независимой, сексуально раскрепощенной матерью Дженни Филдз, занимает тридцать одну страницу – тридцать одну страницу! – в самом начале романа. В этой предыстории, происходящей во времена Второй мировой войны, о технике-сержанте Гарпе, воздушном стрелке с повреждением мозга, и решении Дженни, служившей при нем медсестрой, выбрать его в отцы своему незаконнорожденному ребенку, Ирвинг цитирует отрывки из книг, которые позже напишут Дженни с сыном:

«Мой отец, – писал Гарп, – был из «конченых». С точки зрения моей матери, именно это делало его весьма привлекательным – ни каких-либо обязательств, ни каких-либо условий»[43].

Тональность этих вымышленных фрагментов с самого начала романа демонстрирует невероятные черты характера, которыми обладают Гарп и его удивительная мать.

Если вы пишете биографический роман, то начиная со вступления вам следует задавать прорывной размах всему – от обстановки и невероятных персонажей до хитросплетенного сюжета и глубокой проблематики, но, когда в центре истории находится жизнь одного человека, все это не имеет смысла, если с первых же моментов вы не дадите нам понять, до чего особенную жизнь предстоит ему пережить.

Исторические романы

Произнесите словосочетание «историческая литература», и большинству людей придут на ум масштабные саги, романы о приключениях героя на фоне эпического полотна истории. «Война и мир» Толстого – это, пожалуй, величайшая историческая эпопея, но с панорамным размахом работали и другие признанные писатели XX века. Маргарет Митчелл, Мэри Рено и Фрэнк Йерби – вот лишь некоторые из них. В наши времена традиции эпической литературы поддерживают Джон Джейкс, Джеймс Э. Миченер и Эдвард Резерфорд. Их произведения – столпы исторической литературы.

Или нет? В наши дни довольно трудно найти на полках настоящие исторические эпопеи. В поисках исторических мотивов читатели все чаще обращаются к другим подвидам литературы. Среди них – исторические любовные романы и исторические детективы. Можно было бы сослаться на то, что это лишь вариации на тему одной жанровой формулы, но на самом деле они – часть куда более широкой тенденции.

Популярные исторические романы, которые в наши дни совершают прорыв, отличаются узким фокусом, меньшим размахом. Более того, судя по названиям относительно свежих прорывных исторических романов, сюжеты всех их вращаются вокруг какого-то объекта: «Мандолина капитана Корелли» (Corelli’s Mandolin), «Платье напрокат» (The Dress Lodger), «Заговор бумаг» (A Conspiracy of Paper), «Девушка с жемчужной сережкой» (Girl with a Pearl Earning), «Стул для бинтования» (The Binding Chair) и так далее. Стоит ли говорить, что читатели покупают романы не потому, что их интересуют вещи. Их интересуют судьбы людей. Но каких именно людей, из каких именно романов?

Давайте разберемся.

Действие «Мандолины капитана Корелли» Луи де Берньера (1994) разворачивается во время Второй мировой войны на греческом острове Кефалония. Юная Пелагия, дочь врача, умница и прелестница, обручена с местным рыбаком Мандрасом. Вскоре остров оккупируют итальянцы, и одним из них оказывается интеллигентный капитан Корелли, командир итальянского гарнизона, умеющий играть на мандолине. Мандрас вступает в ряды греческих партизан, а Пелагия – в пылкий роман с Корелли, из-за чего сердце ее разрывается на части.

«Мандолина капитана Корелли» делает экскурс и в историю, и в мифологию и в красках рассказывает о жизни колоритных обитателей острова, однако главным двигателем этой истории все же является любовная драма. Творение де Берньера – это исторический роман и превосходное литературное произведение, но с точки зрения конструкции это, по сути, все тот же любовный роман.