Как партия народ танцевать учила, как балетмейстеры ей помогали, и что из этого вышло. Культурная история советской танцевальной самодеятельности

…Взять, например, поездку в ГДР. Это была первая поездка. Она почему-то осталась [в памяти]. Потому что она была очень большая, она была значимая. От нее пошел отсчет моего становления в Челябинске, то есть моей личности[908].

Не менее значимой эта поездка стала и для челябинских танцоров с ЧТЗ. Большая цветная фотография солистов ансамбля украсила обложку центрального журнала. Легенда к ней гласила:

Ансамбль танца Дома культуры Челябинского тракторного завода имени В. И. Ленина с большим успехом выступил на десятом рабочем фестивале в Германской Демократической Республике, завоевав высшую награду — большую золотую медаль. Немало аплодисментов выпало и на долю солистов ансамбля — сверловщицы Любови Усовой и электрика Владимира Бодягина, которых вы видите на снимке[909].

Челябинские тракторозаводцы привезли в ГДР большую, в полтора десятков номеров, танцевальную программу, которая начиналась и завершалась большими русскими переплясами — «Уральским плясом» и «Русской балалайкой» — и включала в себя танцы народов СССР[910]

. Концерты проходил под аккомпанемент пяти баянов.

Главный приз фестиваля — большая золотая медаль — был, по мнению В. И. Бондаревой, результатом непосильного труда:

Мы почти не спали. Это был месяц с лишним, мы ездили, ездили и ездили. Вообще как выдержали?.. Ребята высохли все — такая была нагрузка большая. Но это интересно было[911]

.

Устные рассказы В. И. Бондаревой, как и приведенный выше печатный очерк 1983 года, строятся вокруг двух концертов в Рудольштадте — в зале, в котором публика появилась в последнюю минуту, и на открытом воздухе, на заполненной 10-тысячной толпой площади. Вот как она вспоминала эти концерты в интервью, который дала мне 22 января 2010 года:

И как пошло с первого номера «на ура»! Это восемь номеров, и каждый номер обязательно два раза. Это невозможно было! А второе отделение! Уже все мокрые, рубашки мокрые, а когда уже снимают, вешают на вешалки, и машина такая за нами идет, мы в автобусе, а за нами машина. И в фургоне палки, на них висят костюмы. И они не просыхали от города до города. Такие были мокрые костюмы. И говорят: «Мы не выдержим второе отделение». А не танцевать — там на ушах стоят. Значит — надо танцевать[912]

.

И еще фрагмент из этого же интервью:

Вот, например, приехали… Настолько… запомнился этот концерт, где 10 тысяч зрителей. Море голов, и как ринг освещенный сделали помост, как, ну, для борцов, окантован он… чтобы ребята не свалились с этого помоста — потому что они высоко были подняты, высоко танцевали. Танцевали — это два отделения, два отделения, огромный-огромный концерт. Ни один не ушел. Это такой гул стоял[913].

Такое напряжение стоило участникам здоровья. У В. И. Бондаревой на нервной почве болела печень, из-за чего она, несмотря на чрезмерные перегрузки, вынуждена была придерживаться строгой вегетарианской диеты, а одна из танцовщиц получила во время концерта производственную травму: