Как жили и во что верили первые христиане

В связи с этим, думаю, неверно следующее заключение П. Покорны и У. Геккеля относительно упомянутого в 1 Тим 4:14 пресвитерия: «Самостоятельное значение пресвитерство сохраняет лишь при возложении рук на епископа, символизируя при этом всю общину»²²⁷. Однако, как мне представляется в свете одной исторической параллели, речь здесь идет об ином роде пресвитеров/старей-шин, или как их принято называть в русских переводах — старцев. Согласно Папию, епископу-монарху Иераполя, города в исторической области Фригии на западе Малой Азии, писавшему около 110 года²²⁸

, дошедшие до нас лишь в небольшом числе фрагментов пять книг «Изъяснений Господних изречений», это обозначение относится как к слушателям Двенадцати, так и к ним самим. Па-пий по именам называет из них Андрея, Петра, Филиппа, Фому [что любопытно, в последовательности их появления в Ин (1:40-44; 11:16)], присовокупляя к ним Иакова и Иоанна Зеведеевых, а также Матфея. Затем называет лично слышанных им учеников Господа —

Аристиона и старца (б лреарбтерод) Иоанна²²⁹, явно намекая на автора трех Соборных посланий, включенных много позднее в канон Нового Завета и хранителя предания об Иисусе, нашедшего частичное отражение в Четвертом Евангелии, получившем его имя. Именно так б лреорптерод — Иоанн, ученик Господа, представляется своим адресатам в 2 Ин 1 и 3 Ин 1, тем самым указывая, конечно же, не на свое текущее положение в асийских церквах, но именно на то, что он — старейший по возрасту как самовидец и ученик Господа Иисуса (см.: 1 Ин 1:1-3). Очевидно, что и в 1 Тим 4:14 под пресвитерием понимается Павел со своими помощниками, представляющими первое поколение христианских миссионеров к язычникам, старейшее по отношению к следующим генерациям языкохристиан. Здесь это имеет, хотя и не соответствующее исторической действительности, но имеющее важное идеологическое значение на рубеже I—II веков, усмотрение в Павле и других апостолах источник «всякой власти» епископов-монархов, как будто первые ею обладали.

Об Игнатии, епископе Антиохии Сирийской, известно не слишком много, особенно о времени его жизни. Сообщение Евсевия о том, что он «второй после Петра епископ Антиохийский»²³⁰

, должно рассматриваться не иначе как позднейшая церковная мифологема. А вот отнесение тем же Ев-сеевием в его «Хронике» мученической кончины Игнатия к 10-му году царствования Траяна, т.е. к 107 году, уже не представляется чем то невероятным, хотя современные исследователи предпочитают более поздние даты, впрочем, в пределах указанного царствования, что мы видели выше. В любом случае семь посланий Игнатия (к Ефесянам, к Магнезийцам, к Траллийцам, к Римлянам, к Филадельфийцам, к Смирнянам и к Поликарпу Смирнскому) — важный исторический источник о состоянии языкохристианской церкви на востоке Римской империи и в Малой Азии к концу первой и началу второй декады II века.

В связи с нашей темой ниже будут приведены два пассажа из посланий Игнатия, наиболее ярко передающих новую церковную идеологию, с тех пор сохраняющуюся в т.н. апостольских церквах, отстаивающих свое достоинство, исходя из идеи апостольского преемства своего монархического епископата.

Первый пассаж представляет собой главу 2 Послания к Траллийцам и свидетельствует о трансформации строя языкохристианских церквей, в которой начинает закрепляться трехчинная иерархия. Вот что по этому поводу пишет Игнатий:

...когда вы повинуетесь епископу как Иисусу Христу, тогда мне кажется, вы живете не по человеческому обычаю, а по образу Иисуса Христа, Который умер за вас, чтобы вы, уверовав в смерть Его, избежали смерти. Посему необходимо, как вы и поступаете, ничего не делать без епископа. Повинуйтесь также и пресвитерству (то тгрЕсфитёрюу) как апостолам Иисуса Христа — надежде вашей, в Котором дай Бог жить нам. И диаконам, [служителям] таинств Иисуса Христа, все должны всячески угождать, ибо они не служители яств и питий, но слуги Церкви Божией, поэтому-то им должно беречься от нареканий как от огня.

-Итак, епископ, титул которого присвоен апостольскому преемнику как церковному правителю на определенной территории, без соизволения которого в местной церкви никто ничего не смеет предпринять, теперь уже занимает место Иисуса Христа. Тогда как пресвитерий отодвигается па второй, подчиненный ему план в качестве «апостолов Иисуса Христа».