Канун трагедии: Сталин и международный кризис. Сентябрь 1939 — июнь 1941 года

Собственно выбор действий был невелик. Все возможности были исчерпаны значительно раньше. И теперь, в начале 1941 г. уже не могло быть речи о каком-то кардинальном повороте. Гитлер уже захватил почти всю Европу, включая Балканы. Он отказался от решающей битвы за Англию, опасаясь ее превосходства на море и активного вмешательства Соединенных Штатов Америки.

Советское руководство смогло лишь обезопасить себя от возможной войны на два фронта, подписав договор о нейтралитете с Японией, что, несомненно, может быть оценено как успех внешней политики СССР. Оно даже не рассматривало возможность ориентации на Великобританию, которая была слаба и смогла лишь устоять перед Германией. К тому же предложения Черчилля были весьма расплывчаты. Скорее всего, в Москве понимали, что в случае войны логикой событий СССР и Англия так или иначе окажутся в одном лагере.

Сопоставляя самые различные факты, анализируя меры, принятые в СССР в конце 1940—начале 1941 г., и последующие события, внимательно вчитываясь в выступления и замечания деятелей самого различного калибра, можно прийти к обоснованному заключению: в Москве сделали вывод об обострении международной ситуации и приняли решение начать непосредственную подготовку к возможной большой войне.

Поэтому заявление ряда историков о том, что советское руководство перешло от оборонительной к наступательной тактике, является необоснованным. Главное состояло в том, что началась интенсивная подготовка к войне. Это вывод не зафиксирован специальным постановлением, мероприятия были растянуты по времени. Некоторые из них осуществлялись ранее, еще в 1940 г. и были лишь активизированы весной 1941 г., за ними последовали другие.

Намеченные меры касались прежде всего внутреннего развития Советского Союза. Ознакомление с решениями Политбюро и Секретариата ЦК ВКП(б) с середины и особенно с конца 1940 — начала 1941 г. показывает, что практически на каждом заседании речь шла о производстве новых видов оружия, о срочной модернизации армии. Первые шаги в этой области были предприняты сразу же после подведения итогов советско-финской войны, выявившей слабость Красной Армии, ее технической оснащенности и подготовки командного состава. Приведем лишь некоторые факты.

На заседании Политбюро ЦК ВКП(б) в июле 1940 г. было принято решение о дополнительном финансировании опытных работ по самолетостроению, о создании двухместного самолета первоначального обучения, о синхронных оптических прицелах для бомбомета[1112]. На другом заседании было решено начать изготовление автоматического прибора для вывода самолета из пикирования[1113], о закупках в Германии новых типов авиационной техники

[1114], о создании одноместного пикирующего бомбардировщика М-90[1115], об организации производства бронекорпусов и бронемашин к танкам КВ[1116]

и т. п.

Упомянутые решения принимались в течение июля — августа 1940 г. Их число неизмеримо возросло в конце 1940 — начале 1941 г. В этой связи стоит обратить внимание на слова Сталина, сказанные им на приеме в Кремле после парада и демонстрации 7 ноября 1940 г. Заявив в свойственной ему манере о необходимости «постепенно переучиваться», он заявил: «Мы не готовы для такой воздушной войны, которая идет между Германией и Англией. Оказалось, что наши самолеты могут задерживаться только 35 минут в воздухе, а немецкие и английские — по несколько часов. Если наши воздушные силы, транспорт и т. п. не будут на равной высоте с силами наших врагов (а такие у нас все капиталистические государства и те, которые прикрашиваются под наших друзей!), они нас съедят»[1117]. Далее Сталин уверял, что, кроме него, никто не занимается этим вопросом и т. д. Г. Димитров писал, что он никогда не видел и не слышал Сталина таким, как в тот вечер[1118]. В конце ноября Сталин в беседе с Димитровым заявил: «Неправильно считать Англию разбитой. Она имеет большие силы в Средиземноморье. Она непосредственно стоит у Проливов… Наши отношения с немцами вежливы, но между нами есть серьезные трения»[1119].

4 февраля 1941 г. во время чествования Ворошилова Сталин как бы начал подводить итоги внешней политики, сказав, что благодаря ей СССР успел и использовал мирные условия. Но проводить политику нейтралитета и быть в стороне от войны помогали армия и флот. «Мы имеем уже 4-миллионную армию наготове для всяких неожиданностей»[1120].