Карнавал лжи

«Конечно, эта долина защищена чем-то помимо природного расположения, – ответил Алексас, предугадав вопрос. – Иначе Зельду нашли бы куда быстрее, чем она того хотела».

Таша рассеянно взлохматила чёлку, неотрывно глядя на звёздное небо.

…как там Арон? Получил ли её весточку? Отправился ли за ней? Наверняка он поехал, как только смог; но Ташин след теряется где-то в Броселиане, и теперь найти её будет ой как непросто…

Впрочем, она не была уверена, что хочет, чтобы её находили. Как бы абсурдно это ни звучало.

Если стравить Лиара с Зельдой казалось ей очень даже неплохой идеей, то подвергать такой опасности Арона…

Тишину прервал робкий стук в дверь. Дождавшись крика Алексаса «войдите!», в комнату прошествовали и вежливо поприветствовали гостей две молодые служанки. Одна тут же принялась застилать постель, другая – возиться с камином… и вместо ожидаемого аромата цветочного тления, которым веяло от эйрдалей, Таша почуяла совсем иные запахи.

«Они… люди?» – удивлённо спросила она.

«Именно. – Алексас пристально наблюдал за служанками, делающими свою работу. – Скажешь мне, что с ними не так?»

Девушки были в зимних сапогах и в тулупах поверх шерстяных роб. То ли в комнатах слуг не топили, то ли хозяева замка искренне заботились, чтобы они не простыли.

В конце концов, больные люди едва ли хороши на вкус.

…это было предсказуемо. То, что нечисть, хозяйничающая в замке, не снизойдёт до того, чтобы собственноручно прибирать свою огромную вотчину. Но до этой секунды Таша предпочитала не задумываться о том, кого эйрдали и оборотни используют в качестве слуг.

«Они… какие-то… послушные, – сказала она, когда девушки безмолвно удалились, закрыв за собой дверь. – Их лица…»

«Будто они всю жизнь только и мечтали служить кровожадной нечисти. – Смяв волшебный огонёк в ладони, Алексас поправил пуховое одеяло. – Верно».

Приветливо-умиротворённое выражение на лицах, добродушная полуулыбка, застывшая на губах… и наивная пустота во взгляде. Такая пустота бывает у новорожденных, и то далеко не у всех. Таша видела немногих младенцев, однако Лив уже из колыбели наблюдала за окружающим миром живым и крайне заинтересованным взором. Явно размышляя, как в будущем будет интересно исследовать тот или иной предмет с точки зрения обоняния, осязания и вкуса, даже если это окажется редкостной гадостью, а все вокруг будут вопить «нельзя». Особенно если все вокруг будут вопить «нельзя».

Глаза крошки Лив были куда более осмысленными, чем у этих людей.

«Эйрдали их зачаровали? Но Орек… когда его очаровывала Кэйрмиль… ты рассказывал, что он…»

«Вёл себя совсем не так? – Сдёрнув сапоги, Алексас развалился поверх одеяла, раскинув длинные руки. – У Орека Нормана куда более сильная воля, чем ты можешь себе представить. Этим девочкам наверняка внушили послушание единственный раз, а с тех пор время от времени обновляют чары… хотя они и так надолго останутся покорными. Орек же сопротивлялся всё то время, что прожил с Кэйрмиль. А ведь она постоянно держала мужа под ментальным воздействием. – Алексас качнул головой. – Но он любил. Ты удивишься, сколь многому может противостоять искренне любящий».

«Только вот его жену это не спасло», – тихо сказала Таша, присаживаясь на противоположный край кровати.

«Орек так и не согласился сам нанять убийцу для любимой супруги. Или подлить яд ей в суп. Хотя Кэйрмиль, полагаю, очень на этом настаивала. Тогда после убийства младших Норманов было бы легко повесить на Орека по крайней мере одно убийство, после чего избавиться от него руками стражников и судей».

…до чего ужасная судьба: потерять любимую, брата, невестку, едва не потерять племянников и чуть не быть убитым самому. И всё из-за одного-единственного эйрдаля, влезшего в твою постель. А даже когда Арон разоблачил убийцу, вроде бы навсегда изгнав её из герцогского дома…

«Почему всё-таки Норманы? – спросила Таша в такт своим мыслям, хмуро глядя на пламя, разгоравшееся в камине. – Зачем эйрдалям сдался Клаусхебер? Я могла бы подумать, что чаша – просто месть за клеймо… Что Кэйрмиль предложила подкинуть её Ореку, когда в Рассвете стали думать, кого из герцогов использовать для покушения на короля. – Сама она не видела клейма, которое Арон выжег на лбу Кэйрмиль в наказание за содеянное, однако Джеми некогда описал ей сцену разоблачения эйрдаля во всех подробностях. – К тому же Кэйрмиль воздействовала на его сознание, а это должно было сыграть роль при досмотре памяти… и сыграло».

«Не спеши с выводами, – качнул головой Алексас. – Мнится мне, в сложностях с досмотром памяти Орека повинна не Кэйрмиль. Во всяком случае, не только она».

«А кто ещё?»

«Арон».

Таша расширила глаза:

«С чего ты взял?»