Карнавал лжи

Выдохнув, словно перед прыжком в омут, вместе с воздухом выпуская из себя весь неуместный сейчас гнев, Таша вкратце поведала предысторию покушения и свои соображения по этому поводу.

– Да, Ваше Высочество, – выдал альв, когда Таша смолкла. – Хлопот у вас теперь – по самое ваше очаровательное горлышко. Впрочем, поскольку в моих интересах обеспечить безопасность этому горлышку… – Альв подался вперёд: – Предлагаю сделку.

– На каких условиях? – устало уточнила Таша: к этому, к счастью, она была готова.

– Завтра я сообщаю вам всё, что мне удастся вытянуть из представителя этой организации.

– А я, в свою очередь…

– А вы, в свою очередь, не делаете больших глупостей и стараетесь выжить, пока ищете ваших неуловимых убийц.

Таша недоверчиво кашлянула, будто кашель мог прочистить уши и помочь ей услышать то, что альв произнёс на самом деле.

– И всё?..

– Вы же у нас поразительно свободолюбивое создание. Кошачья натура даёт о себе знать. Или птичья, кто его знает, – осклабился Герланд. – Силой на трон мы вас не посадим. Зато мы можем оставаться поблизости и оберегать вас до момента, пока вы не захотите править. Мы подождём. Ждать мы умеем.

– Не захочу. – Таша смотрела в синие альвийские глаза: то была ледяная синева бездонного озера, обманчиво пригретая солнечными лучами. – С меня достаточно проклятия оборотничества. Второе проклятие мне ни к чему.

– А второе проклятие…

– Власть.

Прежде чем подняться на ноги, Герланд провёл по губам тонким пальцем. Лицо его не выражало ни удивления, ни осуждения, ни довольства.

– Вы меня не разочаровываете, Ваше Высочество. Надеюсь, когда-нибудь у людских земель будет достойная королева, – неожиданно резюмировал альв. – Завтра на этом же месте, в этот же час.

В зеркале воцарилась чернота. Следом стало видно, как отражение Алексаса синхронно со своим законным владельцем стирает кровь со стекла.

– Забавно, – сказала Таша, прикосновением включая светильник на тумбочке. – Не будь я уверена, что Советник – это Лиар, решила бы, что он очень заинтересован в моём убийстве.

– Информацию о том, куда ты направляешься, вполне мог разгласить не он. – Алексас небрежно швырнул окровавленную тряпку в мусорную корзину. Снова набросил на зеркало плед. – Неравнодушных не любят многие. Не любили во все времена.

Таша в растерянности перебирала пальцами по одеялу.

– «Алый рассвет»… Та организация, в которой состояла Кэйрмиль? Но какое отношение ко всему этому имеет Лиар? А он имеет, это точно.

– Очевидно. Но мы узнаем это в своё время, а сейчас не это самое важное. – Алексас встал посреди комнаты. – Не отвлекай меня пару моментов.

Какое-то время Таша наблюдала, как её рыцарь накладывает на комнату защитную паутину – уже знакомой колдовской песней.

– Выходит, эти эйрдали тоже хотят свергнуть Шейлиреара? – не выдержав, продолжила она, как только Алексас опустил руки.

– Как видишь, – слегка утомлённо откликнулся тот. – Но, боюсь, их конечные цели не совпадают с целями Венца.

– Это верно. Едва ли их интересует восстановление Бьорков на престоле. И при чём тут Норманы? Зачем было их подставлять?..

Ответить Алексас не успел: помешал стук в дверь и крик служанки «ужин!».

Покосившись на свою правую руку, где серебрилось широкое кольцо с колдовскими рунами, Алексас распахнул дверь. Смерил девушку пристальным взглядом.

– Входите, – вымолвил он, отступая в сторону.

Не удивляясь прохладному приёму, служанка безропотно переступила порог. И только Таша заметила, как дверной косяк при этом на миг засветился красным.

– В каждом встречном теперь будешь подозревать эйрдаля? – усмехнулась девушка, усаживаясь за накрытый стол, когда они с Алексасом вновь остались наедине (если не считать появившихся тарелок с мясным рагу).

– Я бы на твоём месте не был столь весел. Эйрдалям ничего не стоит прокрасться сюда, взять форму и прийти к тебе под видом служанки.

– Но твоё кольцо никогда не лжёт. – Таша одними глазами указала на серебряную полоску, обвивавшую мужской палец: летом она уже видела, как артефакт-детектор распознаёт оборотней, эйрдалей и даже колдунов. – Или ты и ему не доверяешь?

– Лучше полагаться не только на кольцо. – Алексас потянулся за одной из двух глиняных кружек, ждавших на столе. – Всё можно обмануть, кроме сердца. – Таша думала, что он подтянет кружку к себе, но вместо этого юноша поставил напиток перед ней. – Я заказал нам вина. Тёплого, с мёдом и специями. Пей, ты замёрзла.

Она без возражений приняла поданное. Глина приятно согрела холодные пальцы.

– За нас, – проговорил Алексас, поднимая свою кружку. – За грядущую победу. За Ночь Середины Зимы. И за Ленмариэль Бьорк, некогда родившуюся в этот день.

«Тебя нет, мама…»

– За Ленмариэль Бьорк, – эхом откликнулась Таша.

Вино обожгло горло, прокатившись тёплой волной по телу, прогнав затаившийся под кожей холод и боль, всколыхнувшуюся в груди.

Ужинали почти молча, в приятном ленивом довольстве. Следом за теплом и сытостью пришла сонливость; в какой-то момент Алексас поднялся из-за стола и безмолвно принялся взбивать подушку на одной из кроватей.